Слово идальго. Карибское море

– Я уверен, господа, что долго нам здесь сидеть не дадут! – внезапно подал голос управляющий Лудовико Дольсе. – Я лучше вас всех знаю компанию Михаса ла Гусмана – они имеют большое влияние. Не скупятся на взятки. Поэтому представить ситуацию в нужном им свете на приёме у вице-короля Новой Испании им ничего не стоит. И через месяц сюда придут, чтобы покарать «пирата и разбойника», уже не наёмники, а королевские войска!

– Да и хрен с ними! Побили этих, побьём и тех! – горячо сказал Этьен, в то время как лейтенанты, когда-то служившие королю, пригорюнились.

– Дело не в том, побьём или нет, – сказал дон Огастин. – Побьём, конечно, тут нет сомнений… Но резонанс от этого будет таков, что мы станем отверженными во всём королевстве. Потому что воевать против армии вице-короля – настоящая измена.

– Боюсь, что после этого нас и русский царь не примет! Зачем ему изменники? – добавил дон Северино.

– А может, нам дождаться штормового ветра с юга и попытаться сбежать в надежде на крупное волнение? – предложил капитан д’Ларк. И тут же опроверг самого себя: – Нет, не выйдет – авизо догонят нас и свяжут боем, а потом подоспеют галеоны и докончат разгром.

– Товарищи, я предлагаю бригантине и авизо выйти в море и увести за собой врага! – Ничего более умного Артём не придумал, поэтому выступил перед офицерами с таким предложением: – Галеон, загруженный нашими войсками, уйдёт на север. Даже при умеренном ветре «Бернадетта» легко оторвётся от врагов. А после захода солнца изменит курс.

Со своего места встал Тор Гервальдсен. Тряхнув выцветшей до белизны шевелюрой, датский капитан заявил:

– У каждого богатыря есть своё слабое место! Мы построим бой с учётом высокой скорости и отличной манёвренности наших авизо и бригантины! Я за прошедшие недели отлично изучил их возможности! К тому же у нас есть очень интересное оружие – скорострельные казнозарядные пушки, придуманные нашим славным китайским инженером Джу Минжем, стреляющие бомбическими снарядами.

– Вы полагаете возможной нашу победу? – удивился Артём.

Расставив на карте деревянные фишки, обозначающие корабли, датчанин принялся пояснять основной принцип предстоящего сражения. С точки зрения Артёма, здесь и не пахло продуманным планом. «Если они пойдут вот так, то вы повернёте сюда, а мы сделаем фордевинд» и так далее. Подавив нарастающее раздражение, парень постарался вникнуть в суть маневрирования. В принципе, лёгкие силы подходили на роль кусачих собачек, но при этом малейшая заминка обернётся гибелью корабля и как минимум половины экипажа.

Лейтенанты и сержант смотрели на пояснения Тора, как на пляски шамана с бубном, явно не понимая ничего из сказанного, только Гастон д’Ларк морщил лоб и периодически шевелил губами, словно проговаривая команды, которые ему требовалось отдать в те или иные моменты будущего боя.

– Я согласен! – выслушав Гервальдсена до конца, решительно заявил д’Ларк. – Это вполне возможный вариант. Но идти нужно без загрузки, с минимальным экипажем и пехотным нарядом, потому что потери среди личного состава будут чудовищные.

Выслушав француза, Артём медленно кивнул. Эх, была не была! Он не очень верил в силу манёвра и мощь бомбических снарядов, но других вариантов просто не было!

Наутро над тройкой кораблей пропел горн, боцманы выдули из дудок трели, над палубами раздались команды:

– Все наверх! Марсовые к вантам! Поднять паруса!

Авизо вышел первым и резво побежал навстречу врагу. Каратели начали перестроение, три лёгких кораблика вышли вперёд, а галеоны выстроились в линию. Классика морского боя! Подобная схема дожила до Второй мировой войны и рухнула под ударами самолётов-торпедоносцев с авианесущих кораблей. В данный момент истории военные корабли в бою пытались сбить противнику такелаж, чтобы обездвижить, затем ослабить защиту, изрешетив борта ядрами, потом подойти на пистолетный выстрел и пройтись картечью по палубам. И только после всей этой подготовки сойтись борт к борту и выбросить абордажную команду.

Артём взял допотопный дальномер в виде раздвижного треугольника с подвижной перекладиной и прикинул дистанцию. Точное определение дистанции было очень важно для применения бомбических снарядов – они должны были взрываться внутри корпуса корабля противника – ударных взрывателей, имеющих задержку, ещё не изобрели, полагались на заранее точно отмеренные огнепроводные трубки.

Суть задумки Тора Гервальдсена заключалась в обстреле врага с максимальной дистанции. К сожалению, несовершенство прицелов и большая погрешность в определении дистанции делали стрельбу почти безвредной, всего лишь давя на психику. Но при удачном попадании противник получал весьма тяжёлые повреждения. К тому же довольно много бомб рвалось над палубами, осыпая осколками экипаж и паруса. А для паруса под ветром было достаточно даже небольшой дырки – полотнище начинало рваться, и корабль терял скорость. А чем медленнее идёт враг, тем меньше его способность к манёвру и больше шансов попасть в него повторно.