Замечание Т.Чижевской о том, что в Задонщине «харалужные» мечи заменены «булатными»,[Cizevska. Glossary. P. 324–325, 327.] односторонне: причудливое словечко «харалужные» (копья), стоящее в одном фрагменте Задонщины с мечами, в той же мере могло быть просто перенесено на мечи и автором Слова («ударишася копьи харалужными о доспехы татарскыа, възгремели мечи булатныя о шеломы хиновския»).
Заметим, что в Задонщине двум глаголам («ударишася» и «возгремели») соответствуют два дополнения («о доспехы» и «о шеломы»). В Слове этот стройный порядок нарушен: сабли гремят «о шеломы», а вот «копиа» оставлены без дополнения. Ведь в Задонщине они ударялись о татарские доспехи, поэтому автор Песни о событиях XII в. и опустил вовсе это дополнение.[Не вполне объяснимо совпадение «трещать» Слова с «треснута» в Сказании Печатной группы и Псковской летописи. Этот глагол, очевидно, был в протографе Пространной Задонщины (см. Приложения). Отсюда не исключено наличие этого глагола в списке Задонщины, которым пользовался автор Слова. Но возможно, что данный образ попал в Слово из Сказания (см. главу III).]
Вся картина княжеских распрей, якобы препятствовавших новому походу на половцев, далека от действительности. По летописи, князья не возражали Святославу, призывавшему их идти против половецких ханов.
Слово:
А Игорева храбраго плъку не крсити. За нимъ кликну Карна и Жля, поскочи по Руской земли, смагу мчючи
Задонщина:
…выплакались жены коломенскыя, а
Уже жены рускыя въсплескаша татарьским
Все приведенные отрывки Пространной Задонщины отсутствуют в Краткой и являются по сравнению с ней позднейшего происхождения (см. Задонщина, фрагменты № 21, 25).
Текст Слова не вполне ясный (как можно «трепать» золото?).[Сочетания «потрепать золото» русская литература не знает (Перетц. Слово. С. 227). В. П. Адрианова-Перетц ссылается на толкование С. Гординьского. Согласно последнему, на Украине подвесные женские украшения называются «трепггок». Так как вдовы этих украшений не носили, поэтому они и не могли «злата… потрепати» (Адрианова-Перетц. «Слово» и памятники. С. 119).] Он находит свое объяснение только в том случае, если допустить, что его источником была Задонщина. В последнем памятнике читаем: «Уже нам… детей своих не видать, а катунь (т. е. возлюбленных.—А. 3.) своих не трепати (ласкать.—А. 3.)». Но этот же текст находится в Сказании о Мамаевом побоище: «Уже нам… катун своих не трепати, а детей своих не видати, трепати нам сыраа земля, целовати нам зеленаа мурова».[Повести. С. 71.] В Сказании текст вполне естествен. Допустить же, что в его основу положено Слово, не представляется возможным: из невнятного фрагмента Слова о трепании золота ясного текста о женах вывести нельзя. К тому же в других местах первоначальной редакции Сказания никаких следов влияния Слова нет.[Седельников. Где была написана «Задонщина»? С. 527–528.] С другой стороны, известно, что в Задонщине Пространной редакции использовано Сказание. Значит, и текст о женах в Задонщине восходит к Сказанию. Но отсюда в свою очередь вытекает вывод, что в данном случае нельзя Слово считать источником Пространной редакции Задонщины и что именно последняя была использована автором Слова.
Второй из разбираемых текстов Задонщины следует прямо после рассказа о бегстве татар «иеуготованными дорогами». Следы этой последовательности сохранились и в Слове, где лишь добавлен повторяющийся рефрен о «туге» из Задонщины и дана яркая картина княжеских крамол. «Мужья» Задонщины заменены эпическими «ладами», «видети» — поэтическим «очима соглядати». Глагол «трепати» дал целый букет словообразований и в их числе неожиданные «потрепати золото», «притрепанъ мечи», «притрепетать полки». Ниже это будет «при-трепа славу дду своему Всеславу, а самъ подъ чрълеными щиты на кровав трав притрепанъ литовскыми мечи». Активное вмешательство автора в процесс словотворчества очевидно.
Слово: