Слово

- Подожди, дружок, - мягко сказал он, - Мама будет рада тебя видеть, а твой отец...

- Что с ним? - крикнул Юн.

- Он очень болен, - покачал головой Аген, - Когда темная рать подошла к замку, Дено вышел на стену и удерживал гоблинов своей силой несколько часов. Они не смогли преодолеть его волю и ушли обратно на юг, к реке. Но они вернутся. А Дено после противостояния потерял сознание и до сих пор не очнулся.

- Пусти меня! - Юн вырвался из крепких рук Агена и побежал в замок.

Протиснувшись через калитку, он попал на широкий, мощенный крепким булыжником внутренний двор. Он был освещен огнями факелов. Горели костры, вокруг них прохаживались воины в доспехах, готовые к бою. Слышен был звон оружия и пофыркивание лошадей, стоящих под седлом. Поверх крепостных стен

со всех сторон была видна равнина в догорающих лучах заката и зубчатая кромка Зеленолесья, встающая на северо-востоке. На другом конце двора начиналась широкая каменная лестница, освещенная двумя рядами точенных из гранита светильников. Она вела на высокую открытую площадку, выложенную черно-красными плитами. С нее тяжелые дубовые двери, изукрашенные резьбой, вели в замок. Налетая на воинов, спотыкаясь, Юн бросился к лестнице. В сумерках на площадке перед входом виднелась чья-то фигура, на нее ложились красные отблески заката и огней во дворе. Это была стройная женщина небольшого роста с длинными волосами цвета гречишного меда, светлым лицом и карими глазами, полными беспокойства и печали. Она стояла на площадке, кутаясь в короткую меховую душегрейку, устремив взгляд поверх башен и стен, и смотрела на горизонт, уже окутанный мраком. Ветер играл ее волосами, складками длинного темно-синего платья и трепал бахрому сафьянового кушака.

- Мама! - закричал Юн и со всех ног бросился бежать вверх по лестнице.

Услышав его голос, женщина очнулась от горьких раздумий и бросилась к лестнице. Они встретились на верхней ступеньке, и Юн с разбегу уткнулся лицом в теплый мех ее безрукавки.

- Мальчик! Ты вернулся, - проговорила женщина, обнимая его, - Это чудо.

- Мама, прости меня, дурака, - сказал Юн, с закрытыми глазами прижимаясь к ней, - Я больше никогда не буду убегать. Во всяком случае, не предупредив тебя.

- Ты жив и здоров, это главное, - Ирмел взяла сына за плечи и оглядела его с ног до головы, - Как ты вырос! Я так рада, что ты дома. Вот только не вовремя ты вернулся, сынок. Лучше бы тебе сейчас быть подальше отсюда.

- Вот еще, - возмутился Юн, - Я не собираюсь никуда уезжать. Аген и Энгварт все мне рассказали.

- Значит, ты знаешь про папу, - прошептала Ирмел.

В ее глазах заблестели слезы, она отвела взгляд. Юну очень хотелось расплакаться, но он боялся еще больше огорчить мать и потому держался из последних сил.

- Папа обязательно поправится, - поспешно добавила чародейка, - Страшней его болезни другое. Тьма идет на нас войной. С наступлением ночи вражеская армия вернется под стены замка. Одна я не смогу их сдерживать, как это делал Дено. Нам придется дать им бой, но их слишком много, чтобы мы могли выдержать натиск. Китар падет.

- Вовсе нет! Теперь я об этом позабочусь, - возразил Юн, - Ты не знаешь, сколько всего со мной произошло. Я повстречал самых лучших друзей на свете, познакомился с эльфами, ездил в Нумар. Сам Гвендаль взял меня в ученики! Он и мои друзья приехали со мной.

- Гвендаль здесь? - удивилась Ирмел, - Значит, он нашелся?

- Вон он, - Юн обернулся и указал на Чародея, идущего с Ильей и Кадо через двор к замку, - Он обязательно что-нибудь придумает. И еще сюда скоро должны приехать Тарилор, Вернигор и Нок, а с ними Южная Колдунья. Все вместе мы как-нибудь продержимся.

Гвендаль и мальчики тем временем подошли и поднялись по лестнице наверх. Аген и Энгварт шли с ними.

- Приветствую, госпожа Ирмел, - сказал Чародей, подходя к хозяйке замка, - И прошу прощения за то, что не отправил сына сразу к вам. Обстоятельства этому помешали.

- И ты будь здоров, Гвендаль Рено, - ответила Ирмел, обнимая Юна за плечи, - Я ни на что не сержусь и рада вас видеть. Хотя вы приехали в недобрый час.

- Уже знаю, - кивнул Гвендаль, - Ваши воины рассказали обо всем. Надеюсь, ваш муж выздоровеет.

Сумерки тем временем сгущались все больше. Последние яркие полосы света погасли на западном горизонте, и равнина скрылась во мраке.

- Тьма наступает, - сказал Аген, всматриваясь в даль за крепостными стенами, - Скоро они придут.

Ирмел крепко стиснула пальцами плечо Юна. Илья и Кадо встревоженно переглянулись.

- Вот и хорошо, - сказал Гвендаль.

Его слова ошарашили всех. Илья, Кадо и Юн с матерью воззрились на Чародея в немом изумлении. Аген и Энгварт в свою очередь обменялись обеспокоенными взглядами.

- Долгая дорога помутила разум дорогого гостя, - осторожно предположил седовласый Аген, - Что ж хорошего в том, что на нас надвигается враг, противостоять которому у нас не хватит сил?

- То и хорошо, что он надвигается, - пожав плечами, невозмутимо ответил Гвендаль, - Значит, ждать долго не придется. А насчет сил, не беспокойся, достойный муж. Их хватит.