Случайный билет в детство

После того как я дал отпор Громозеке в школе, все пошло не так и… действительно заварилась каша. Это только в книгах герои запросто меняют историю и все у них тип-топ. Но это в книгах. Время оказалось тонкой и чувствительной материей. Менять историю очень опасное занятие. Для этого надо спрятать глубже свою совесть и иметь стальные нервы. Я думал, что смог изменить жизнь человека в лучшую сторону, и он не погибнет, как в той истории, а все вышло неожиданно жёстче. И как после этого пытаться изменить историю? Вдруг погибнет кто-то из родных, или случиться катастрофа страшнее? Как потом жить?

- Серег, - толкнул меня Ильяс, - ты не заснул часом?

- Нет-нет, я слушаю.

- Я говорю - отец приглашает тебя на юбилей. Ему сорок пять завтра.

Удивленно уставился на Расулова.

- Меня приглашает?

- Да. Очень просил тебя позвать. Соглашайся! С утра бешбармак варить будут, плов готовить и шашлык…

Бешбармак, м-м-м! Только при одном упоминании у меня невольно потекли слюни. Но идти на юбилей, и без подарка… как-то неудобно.

- Вот блин! Как-то неожиданно. А …

- Не надо ничего дарить, - перебил меня Ильяс. - Отец предвидел это и сказал - подарком будет ваше знакомство.

- Все равно неудобно. Что я там делать-то буду? Ну, познакомимся, ну поздравлю, расскажу - как до такой жизни докатился, а дальше?

- Э-э-э… - зачесал затылок Расулов, - потом можно уйти куда-нибудь…

- На речку, - воскликнул Савин.

- Точно! - обрадовался Ильяс. - Там шашлык забацаем! Купнемся, позагораем.

Друзья переглянулись, довольные этой идеей.

- Тогда надо еще кого-нибудь позвать, - предложил я,- а то втроем скучновато будет.

- Да, - согласился Расулов, - ребят обязательно позовем. Мяса на всех хватит. Десять баранов сегодня купили!

- Э, пацаны, - закрутил головой Савин, - выходим, приехали.

Мы вышли из автобуса. От остановки до наших домов пройти сквозь двор соседних.

- Ильяс, а ты что вышел-то? - спросил я Расулова. - Тебе же на следующей выходить. Или проводить решил?

- Нет, - улыбнулся Ильяс. - Это мне с тобой теперь безопасней. Шутка! Просто мой отец просил Косена Ержановича на юбилей позвать. Он ведь в твоем подъезде живет?

- Да. А что, Косен Ержанович тебе родственник?

- Нет. Он с моим дедом Акылбаем в одном полку воевал. Как без него-то?

Мы вошли во двор и прошли вдоль дома. Когда собирались завернуть к подъезду, услышали голос:

- А вот еще смешной случай был…

Я знаком остановил друзей. Голос я узнал, это был Мокашов. И историю его тоже узнал. Её я слышал от него много раз в той жизни, но все равно остановился и приложил палец к губам. У подъезда на скамейках сидели мужики, а дядя Юра рассказывал свои приключения:

- … я тогда только после школы милиции служить начал. В общем, послали меня из морга покойника забрать, а морг-то в соседнем райцентре. Дали мне газон бортовой, помощника, гроб и вперед. Помощник тот, Иваном звать, выпивоха, скажу я…

В общем Иван в кузове, я в кабину и поехали. Водила всю дорогу молчит. Меня тож к разговорам не тянет. Едем и слушаем, как Иван в кузове песни горланит. Успел где-то на грудь принять, али с собой взял. Тут дождик заморосил. Едем уже в тишине, Иван замолчал, значит. Смотрим, дед с бабкой голосуют. Чуть ли не под колеса бросаются. Водила сжалился, мокнут ведь. Притормозили. Дед просит подбросить до деревни, по пути мол. Дождались, когда они заберутся, только трогаться, а в кузове кто-то как заорет! Смотрим в зеркала - дед с бабкой из кузова выпрыгивают. Лихо так, в десанте так не сигают, а кузов они с минуту лезли. Выходим выяснить - чего случилось, а их и след простыл. Заглядываем в кузов, а там Иван матерится. Оказывается - чтобы не мокнуть, Иван взял и в гроб лег. Крышкой накрылся, только ладонь высунул, чтоб дышать, и сразу заснул. Проснулся от того что руку прищемило, он и заорал. Видать дед с бабкой на гроб для удобства сели…

Под смех мужиков я вышел и поздоровался.

На мгновение воцарилась тишина.

- Сергей? - Савин-старший округлил глаза.

И тут все разом вскочили. Отжали руку до потемнения в глазах, еле боль вытерпел. Не сразу понял, что именно меня спрашивают, так как говорили все сразу, друг друга перебивая. Одновременно начиная спорить. В тональности гомона угадывались нотки досады и раздражения. Оно и понятно, что почти всегда выходит не так как хотелось бы. И после любого ЧП начинаются разговоры и пересуды. И каждый задает вопросы. Почему так вышло? Почему у всех нашлись неотложные дела, и лишь один Тихомиров откликнулся на призыв? Много почему. И многие винят других, а сами, оправдывая себя, находят разные причины и обстоятельства.

И вдруг из всех вопросов выделился один - как я смог с одного удара вырубить взрослого мужика?

Ответил бы, да боюсь, что грубо получится. Просто буркнул:

- Не помню. - Пусть что хотят, то и думают.

Вновь загалдели, но Мокашов громко пресек все вопросы:

- Тихо, мужики!

Подтолкнул меня прочь от лавок.

- С Запашным беседовал? - спросил он тихо, когда мы отошли подальше.

- Да.

- И что?

Я пожал плечами:

- Ничего. Отдыхай, сказал, и ни о чем не беспокойся.

- Это хорошо, - кивнул Мокашов.