Случайный билет в детство

Во дворе на дороге стояла черная ‘Волга’. Проходя мимо её, заметил, что Тихомиров, посмотрев на номер, нахмурился. Только отошли от машины, как спиной ощутил чужой взгляд. Мы с дядей Мишей обернулись одновременно. Шофер сидел и делал вид, что с интересом разглядывает бельё, вывешенное на балконах. Я глянул на окно второго этажа - никого. Значит, в спину нам смотрел водитель. А Тихомирову-то номерок машины знаком. Наверняка ‘Волга’ конторская, и приехала она за Зелениным. И по взгляду дяди Миши, сразу ставшему задумчивым, прекрасно это читалось.

У моего подъезда остановились.

- Славный ты парень, Сергей. Удивительный, и странный.

- Почему? - спрашиваю.

Тихомиров стрельнул глазами в сторону машины и сказал глухо:

- Да взгляд у тебя был как…

- У командира?

- Пока, - сразу закруглил разговор дядя Миша и пошел к своему дому.

- До свидания, товарищ капитан.

Я повернулся, бросил взгляд на ‘Волгу’ (шофер смотрел в сторону, делая безучастный вид), и вошел в подъезд, ощущая удивленный взгляд Тихомирова. Быстро поднявшись на первый пролет между этажами, прилип к окну. Дяди Миши уже не было, ушел, а вот в машину как раз садился Зеленин. Смотреть было не очень удобно (машина стояла у другого подъезда), но разглядел, как водитель сначала что-то говорил отцу Маринки, и только потом поехал. Про Аркадьича говорил. Очень понятный интерес конторы к скромной персоне военного пенсионера. Значит, я правильные выводы сделал. Да и пусть следят. Главное - Тихомиров пить бросил. Теперь если и случится роковая для дяди Миши встреча в девяностых, то биты будут не в руках рэкетиров а и их задницах. И это правильно.

На свой этаж поднимался непривычно медленно. Зря я так напрягался с утра. Хоть и приятно ноют мышцы, но сразу такие нагрузки…

Мама встретила удивленно:

- А я гадаю - куда все мои мужчины подевались? - улыбнулась она, - уже начал готовиться к труду и обороне?

- Конечно, мам. А папа в часть уехал. Обещал сегодня раньше дома быть.

- Я знаю. Завтракать садись.

- Сначала в душ.

После душа, сменив бельё, позавтракал. Мама достала кошелек.

- Вот тебе пятьдесят копеек на обед.

- Не надо, мам, - отодвинул я монету - у меня сдача осталась.

Собрав в сумку все учебники (наверняка, сегодня их сдавать будем) и, наведя расческой на голове порядок, я зашел на кухню.

- Готов к труду и обороне.

- Иди уж, военный.

Вышел из подъезда. У лавки туда-сюда прохаживался Савин.

- Привет!

- Привет, - поздоровался он, зло глянув на меня.

- Чего такой злой, - шучу я, - не с той ноги встал?

- Он ещё спрашивает! - сплюнул Олег, - развёл меня как рябёнка. Друг называется!

- Не понял, ты это про что?

Савин опять зыркнул на меня. Как лазером прожег.

- Про гитару, про что ещё? - буркнул он, - и сам на спор меня подбил. Жук!

И сразу пояснил:

- Генку вчера вечером видел.

Вот, блин! Про это я как-то не подумал. Ясно, что Ким рассказал о моей игре у него дома.

- Спор аннулируем?

- Конечно, - кивает Олег, - неспортивно выходит, спорить заведомо на выигрыш.

- Кто бы говорил! Ты тоже хорош! И ведь условие-то какое поставил, - и слегка толкаю кулаком Савина, - Зеленину поцеловать.

- А чего такого? - притворно изумляется друг, - ты ей нравишься, она тебе нравится. Совет да любовь!

- В торец дам, - предупреждаю шутника, - хватит про это. Сам-то не сильно обиделся?

- Не сильно, но мстя моя, - обещает Савин, - будет ужасна.

- Что, ‘Онегиным’ задекламируешь?

- Нет, потом узнаешь, - хмыкнул Олег, - а ‘Онегина’ мне учить не особо нужно. Меня отец в наказание учить заставлял, так что ты был бы в пролёте. Если не веришь, могу хоть сейчас начать читать.

- И кто из нас жук? - спрашиваю удивленно.

- Сам такое условие поставил. Я-то при чем?

Странно, помнится, всё по-другому было, не любил он стихи. Или поэтому и не любил, что силой учить заставляли? Но об таких наказаниях родителями Олег мне никогда не говорил. Хотя кто в таком признается? М-да, с желанием для Савина я, получается, лопухнулся. Да и неважно теперь.

До начала уроков двадцать пять минут. Времени вагон. От нашего двора до школы всего сотня метров, на карачках не спеша доползешь. Мы и шли не торопясь, шутливо препираясь.

- А когда ты начал на гитаре играть? - вдруг спросил Олег.

Тут можно и правду сказать, тем более ответ выйдет туманным. Так и ответил:

- Давно.

- Хм, давно. А почему скрывал?

Я пожал плечами и сам спросил:

- А ты почему про стихи скрывал?

- Думал, засмеют. Стеснялся такого наказания.

- А ремень лучше? - усмехнулся я.

- Даже не знаю… - вздохнул Олег и остановился, глядя вперед.

Навстречу нам шел дед Косен. Усталый и задумчивый, он нес сумку с продуктами. Мы поздоровались с ветераном, но Косен Ержанович прошел мимо не заметив нас. Что-то расстроило его. Наверняка в магазине нагрубили.

Савин проводил взглядом ветерана и как-то мечтательно сказал:

- А представь, Серёг. Вот бы сейчас бы на войну попасть, да с автоматом по врагу да-да-да. Да на современных танках. Эх, дали бы немцам!