Случайный билет в детство

- Ага! - смеётся он, - мамонты из четвёртого ‘А’. Правильно нам на биологии говорили - даже лев уходит с пути несущегося стада антилоп.

- Так антилоп или мамонтов? Ты уж определись, лев затоптанный.

- Какая разница? Бегут как антилопы, а топчутся как мамонты. - Олег пытается стереть отпечаток, но след все же остается. - Фиг с ним, так дойду.

Оглядываемся на школьные двери. В этот момент выходят Зеленина и Морозова, как-то угадав ослабление потока младших классов.

-А вот и твоя любимая сеньорита… - говорит Савин и успевает увернуться от подзатыльника. - А чо?

Марина глянула в нашу сторону, попрощалась с подругой и подошла к нам.

- Серёж, давай прогуляемся?

- Давай, - опережает меня Савин, сводя зрачки к носу. Клоун, блин. Но Марина на него и не смотрит. ‘Падумаешь!’ - бормочет он.

Медленно идём вдоль школы. Олег плетется следом.

- Это моя записка была, - сказала Марина, - ну, та где про встречу…

- И твой стишок, - киваю я.

- Как ты догадался? - сделала удивленные глаза она, - я не хотела, чтоб ты сразу после уроков куда-нибудь ушел.

- Зачем такие сложности? Можно на перемене сказать.

Марина идёт рядом, за ней Олег. Вижу, как Савин делает большие глаза и губами имитирует поцелуй. Показал ему кулак. В ответ он изображает пантомимой движение прочь, но потом все-таки опять идет следом.

- Прогуляемся по скверу, - предлагает Марина.

- Давай.

Олег молча пожимает плечами и оглядывается. Свернули за школу и прошли к забору. В этом месте не хватало нескольких досок. Через эту дыру мы и проникли в сквер. Пропуская Марину, заметил, что Савин все-таки куда-то тихо свинтил. Тактичный у меня друг. Марина тоже замечает, что Олега нет, и тут же берет меня за руку. Эти гормоны меня когда-нибудь доконают. Спокойно, Вязов, спокойно. А Марина тянет дальше по тропе.

Идём под ручку вдоль забора. Тропинка петляет между деревьями и кустарником. Тут будто островок природы в большом городе. Тишину нарушает только птичий щебет и еле слышный шелест листвы. Моё смущение потихоньку уходит, но все равно иду и молчу, как бука. Никогда со мною такого не было, а Марина как будто чувствует это и улыбается, ещё больше смущая меня.

- Хорошо тут, - говорит она, - я здесь по вечерам с Чарли гуляю.

Чарли - это американский кокер-спаниель. Очень симпатичный кобелёк, абрикосового цвета. Приветливый и ласковый, хвост как мизинчик, пропеллером вертится, когда встречает знакомых людей. А если очень хороший друг встретится, то Чарли от радости может и счастливую лужу напустить.

Мы вышли к полянке с беседкой.

- Это здесь ты с Громозекой дрался? - спрашивает Марина.

- Да, именно тут.

Она отпускает мою руку и медленно обходит поляну. Останавливается около яблони.

- А нож правда был?

Врать ей совсем не хочется, даже во благо, поэтому киваю.

- Был. - Я подобрал полуметровую палочку и начал крутить её пальцами. И почему я так робеть начал?

- Страшно было?

- Конечно. - Пожал плечами и закрутил палочкой быстрей.

- Странно, а я думала, ты ничего не боишься.

- Нет, человек всегда боится. Страх это такая защитная реакция. Но его надо перешагнуть, тогда, кажется, что страха нет. Так что все боятся. Даже сам Громозека боится.

- Ну да, - улыбается Марина, - после всего-то…

Из кустов сирени, что росла рядом с яблоней, чинно вышел большой рыжий котяра и остановился, глядя на нас.

- Кис-кис-кис, - присев, позвала его Марина.

Но кот вдруг злобно прошипел и кинулся под сиреневый куст.

- Вот видишь, - смеётся Зеленина, - тебя теперь все боятся.

- А ты?

- Нет, - она поднялась и шагнула ко мне, - я нет…

- … ко мне! … ! - Заорал кто-то за беседкой матом. Видно не было, так как закрывали кусты сирени. Раздался громкий лай и опять трехэтажный мат. Почувствовав недоброе я сказал:

- Марин, пойдём-ка отсюда.

Но не успели мы сделать и шага, как за беседкой заорали:

- Фу, Рекс, фу, ну куда ты прёшься?

Потом кусты рядом с ней зашевелились, и из веток показалась огромная черная овчарка. За ней, держась за в струну натянутый поводок и ругаясь появился… Громин.

Он ещё раз ‘фукнул’, затем посмотрел на нас, его брови поползли вверх, а на губах заиграла улыбка.

- Какая встреча! - воскликнул он, а черная овчарка нацелила на нас свои пирамидки ушей.

- З-здравствуйте… Андрей М-михайлович… - пролепетала Марина.

Я стоял молча. Андрей Михайлович, значит? Не знал, да и плевать, как его зовут. Плохо, что Громин с собакой, пусть на поводке, но что ему мешает снять его? Просто так не убежать. Я знаю, как противостоять собаке. Учили как-то. Но я сейчас не сорокалетний мужик, а подросток, и рядом подруга, которую не бросить.

Бывший физрук одернул овчарку и скомандовал: ‘сидеть’. Собака, не отводя от нас взгляда, медленно села. А Громин немного посмотрел на меня, перевёл взгляд на Зеленину.

- Вот так повезло мне, только одного не хватает…

Он намотал поводок на правую кисть, второй перехватил её в полуметре, довольно подергав его, затем сделал маленькую петлю и выразительно посмотрел на меня.

- Ну что, сучонок, - скривил в усмешке рот, демонстрируя петлю, - теперь поговорим по душам?