Слуга государев

Меншиков, позевывая, вышел из шатра и оглядел посыльных: это были совсем молоденькие паренёк и девушка. Фигуру девушки скрывал плащ, на бледном лице лихорадочно блестели огромные темные глаза. Александр Данилович подождал, пока офицер принял из рук поляка тубус. Открыв его, достал письмо, бегло пробежался по нему глазами. Написано по басурмански. Он задержал взгляд на печати. Похоже и впрямь послание важно! Он повернулся к курьерам:

— Ну-ка, ты! — он указал на паренька: пошли со мной!

— и направился к палаткам.

Паренёк глянул на спутницу. Та утвердительно кивнула. Он слез с лошади и последовал за Меншиковым.

— Жди здесь! — обернулся Александр к поляку у входа в шатер. Он был ярко освещен изнутри, и тени присутствующих скользили по его полотняным бокам.

— Мин херц, тут поляки вроде важную бумагу привезли! Глянь-ка, государь! — послышался голос Меншикова, и Энжи, а это был именно он, увидел, как к тени Светлейшего князя присоединилась другая, значительно выше остальных.

Поляк быстро огляделся. Слева, недалеко от него, возле костра, отдыхали солдаты. Справа, возле входа в палатку стояли двое караульных, сзади саженей в двадцати оставалась Анка, держа за повод его коня. Там же, при ней стоял и начальник караула. Больше поблизости никого видно не было. Упустить такой момент было нельзя, и Энжи, вынув из-за пазухи один из пистолетов, взвел боек, прицелился в большой силуэт и нажал на курок. Раздался выстрел.

Караульные со всех сторон бросились к шатру, но из него уже выбегали взбудораженные Петр и Меншиков.

Смертоносная пуля попала в одного из генералов. Но всего этого Энжи уже не видел.

Воспользовавшись всеобщей суматохой, парень сбил с ног ближайшего караульного, подхватив его ружье, выстрелил во второго и, кинулся тому месту, где его ждала Анка с лошадьми. Наперерез сбоку выскочило стразу трое, но тут Анка пришла на помощь. Пришпорив лошадей, она сбила с ног перегородивших дорогу гвардейцев и подъехала к Энжи. Молодой поляк отшвырнул мешавшую ему саблю, на ходу вскочил на коня, но в этот момент сзади громыхнуло. Бок обожгла резкая боль. Оглянувшись, он увидел в дыму солдат, давших в их сторону залп. Пришпорив лошадей, они помчались из лагеря. Караульные на выезде выбежали было навстречу, да сбитые с толку суматохой, так их и не остановили. Лишь когда до них добежали солдаты от царского шатра, вслед полякам загремели выстрелы, да несколько всадников погнались за ними, размахивая факелами.

Проскакав с версту, они незаметно свернули вправо к лесу. Погоня пошла дальше по дороге. Энжи остановился и беспомощно соскользнул с коня. Анка осадила лошадь и повернула обратно. Подъехав, кинулась к лежащему на траве брату. Только нагнувшись, она разглядела на его взмокшей рубахе алое пятно крови, с каждым мигом оно увеличивалось. Вдалеке раздались гиканье и посвисты. Погоня возвращалась обратно. Драгуны начали прочесывать окрестности. В отчаянии Анка обернулась в сторону дороги. Еще не видны были конники, но пыль, понятая над дорогой копытами лошадей, выдавала их приближение. Она попыталась приподнять брата и довести до коня, но Энжи отрицательно замотал головой. Не произнося ни слова, корчась от боли, он достал оставшийся за поясом пистолет, обнял сестру и сунул оружие ей в руку.

Девушка в ужасе замотала головой, решительно отказываясь выполнить немую просьбу Энжи. Но он закашлялся кровью, умоляюще глядя на сестру. На его лицо уже легла тень смерти, и Анка ясно это видела. Он умирает. Она погладила брата по волосам и нежно поцеловала. Тот смотрел на нее любящим взглядом и ободряюще кивнул. Приступ боли прервал их прощание и он снова застонал. Анка закрыла глаза и снова обняла брата. Руки нащупали курок. Спустя секунду раздался выстрел. Энжи откинулся назад. С лица ушла гримаса боли и оно стало спокойным. Девушка бросила пистолет, прижала к губам руки брата, заглушая горестный стон. Сзади раздались крики — преследователи увидели лошадей. Анка медленно встала с колен оглянулась на приближающихся драгун, и, надвинув черный капюшон на лицо, снова села в седло. Когда солдаты подъехали, то увидели лишь распростертое тело юноши на траве.

— Свят-свят! — перекрестился сержант: опять он!

У опушки виднелся силуэт черного всадника. За ним испуганные солдаты продолжить погоню не решились. И черный всадник беспрепятственно скрылся в лесу.

Глава одиннадцатая

Ночь была на исходе. Занималось утро 27 июня. И Петр, и Карл понимали, что генеральное сражение станет решающим во всей Северной кампании. Карл рвался в бой, уверенный, что выучка его каролинцев, превосходит противника. Петр же избегал больших столкновений, сводя все до мелких столкновений. И эта тактика приносила свои плоды. Войско шведов таяло, сократившись за год со ста тысяч до тридцати семи, да и то, включая обозы и интендантов. Армия русских — напротив, росла и уже достигла пятидесяти трех тысяч, включая калмыцкие отряды, подходившие к Полтавщине. Поэтому когда в палатку вбежал офицер с фразой