Слуга отречения

Верена прижала телефон к плечу, оперлась рукой о похожую на теннисный мячик шишечку на зелёном, сплошь покрытом рекламными наклейками тротуарном столбике и запрыгала на одной ноге, вытряхивая из чёрной плетёной сандалии застрявший там камешек.

– О чём предупредить? – произнесла она в трубку.

– Неделю назад произошло кое-что странное, – Алекс говорил спокойно, но Верена, хорошо знавшая мужчину, отчётливо различила в его голосе едва заметную нотку беспокойства. – Нам с Искрой пришлось столкнуться с одним… довольно агрессивным существом.

– С агрессивным… существом? Что случилось? С вами всё в порядке?

– Нет-нет, у нас всё нормально. Это определённо был не тули-па. Я пока даже не уверен, связано ли это вообще как-то с действиями тули-па. Но мне это всё равно очень не понравилось. Пожалуйста, просто будь осторожна. Я знаю, что ты постоянно снимаешь маячок…

– Алекс, я уже полгода занимаюсь с Пулей, – Верена снова натянула сандалию и пошла дальше, переступая через чей-то валяющийся прямо посреди тротуара самокат. – Если уж на меня за это время никто больше не попытался напасть, то ничего страшного со мной и дальше не случится. Я не намерена таскать на себе эту вашу шлейку постоянно…

Взгляд девушки внезапно остановился на серебристо-сером внедорожнике в десятке метров от неё. Внедорожник стремительно приближался к рослому симпатичному парню с густыми тёмными волосами, который переходил через дорогу, совершенно не глядя по сторонам. Алекс продолжал что-то говорить, но в следующие секунды Верена словно бы перестала его слышать. Автомобиль пронзительно заскрипел тормозами, оставляя на асфальте длинные чёрные следы, и глаза девушки расширились от ужаса.

– Алекс… Алекс! Я тебе перезвоню…

Глава 5

– Я так часто вижу тебя тут, малыш Аспид, – сказал Вильф. – Ты уже небось даже забыл, какова человеческая еда на вкус. Почти совсем не бываешь снаружи. Почему?

– Я ещё… плоховато освоил скачок, – Тим незаметно отвёл глаза, делая вид, что просто отмахивается от настойчиво пытающейся забраться в его волосы чёрной многолапой паукообразной тени, которая как раз соскользнула с заросшего колючим, жёстким как проволока терновником потолка.

Тим сидел, сложив ноги по-турецки, на узкой дорожке, тянущейся вдоль отвесной каменной стены; дорожка была выложена словно из плотно пригнанных друг к другу желтовато-белых копий, острых и длинных, похрустывающих под ногами. Внизу в вязком малиновом полумраке виднелась гигантская, раскинувшаяся, казалось, до самого сумрачного горизонта равнина, усеянная чем-то вроде огромных тёмно-красных цветов – трубчатых, с тускло светящимися зеленоватыми мясистыми листьями и зубастыми пульсирующими внутренностями, которые постоянно находились в движении, а над ними вилась беспокойная марь и мелькали многочисленные крылатые тени-силуэты.

– Врёшь мне, – Вильф покачал головой. – А врать мне чревато, малыш, запомни это. Но сегодня я тебе, так уж и быть, спущу на первый раз, – он улыбнулся уголком губ. – Хотя это и не совсем в моих правилах.

Под невидимым отсюда сводом клочьями висел густой горчично-жёлтый туман, в котором время от времени мелькали искры далёких молний; влажный воздух пах озоном и водорослями. Вильф облокотился плечом о скальный уступ и задумчиво поймал в пятерню несколько переливающихся струек, которые клубились около заросшей белесым шевелящимся лишайником широкой трещины в стене.

– Скачок намного проще всего того, что ты освоил до сих пор, – продолжил он вполголоса, наблюдая за змеящейся меж пальцев мутной вуалью, которая под его взглядом начинала извиваться тонкими золотистыми колечками. – Кроме того, ты всегда мог бы сказать кому-нибудь из нас. Правители ведь приняли тебя в семью, маленький тули-па. Им вовсе не нужно, чтобы ты чувствовал себя здесь как пленник… Знаешь, такой, которого заточили в тёмном подводном подземелье… а потом раздробили ему суставы на его тонких пальчиках… а потом выкололи глазки такими дли-инными острыми спицами… и морят голодом… и каждый день загоняют ему под ногти раскалённые иголочки, а в ушки заливают растопленный воск?

Рыжеволосый медленно подошёл ближе.

– М-м? А сам он только и мечтает о том, чтобы как-нибудь остаться в живых, выбраться отсюда и вернуться домой? Или просто обратно во внешний мир? В мире ведь столько прекрасных мест… и ты теперь можешь попасть в любое из них, стоит только захотеть. Или ты от кого-то прячешься?

– Я из дома сбежал.

– Да ну? – Вильф присел рядом и обнял руками колени. – Расскажи мне, Аспид.

Тим некоторое время молчал, наблюдая за медленно ползущей по дну расселины между чашами цветов волосатой тварью, похожей на бесконечно длинного сетчатого питона с острым треугольным гребнем на плоской расплющенной морде.