Слуга Жнеца

Чтобы предотвратить очередную перепалку, Теонард выступил вперед, Хранители замолчали и перевели на него взгляды. В свете месяца все выглядят бледными фигурами, освещенными ночным светилом. Женщины кажутся стройнее, но какими-то неживыми, горгулья вообще, как окаменевшая. Лишь по легкому колыханию крыльев понятно – настоящая.

Гнур выбежал вперед и замахал руками гоблинам, что расположились у костров. Те таращатся в огонь, даже если бы оглянулись – пламя ослепило, не увидели бы. Тогда Гнур покричал. Пара зеленомордых нехотя оглянулись, но потом снова уставились в костер.

Хранитель махнул рукой и вернулся к остальным.

– Ну и ладно, – сказал он. – Предупредить хотел, чтоб вещи собирали. Ну не хотят, как хотят. Потом будут бегать, как пчелой ужаленные.

Керкегор поинтересовался с сомнением:

– А что, у гоблинов много вещей?

– Много, не много, а все нужное, – ответил Гнур отворачиваясь. – Мы бережливые. Все может сгодиться.

Птеринг хмыкнул и поскреб клюв.

– Ну да. Только за карманами надо следить.

Теонарду с беспокойством поглядывал на восток. Где-то там за резиденциями и домами простых жителей, в лесу, расположился лагерь солнечных эльфов, которые с нарастающим нетерпением ждут посла, которого нет.

– Гоблинам тоже нельзя красть, – напомнил он. – Давайте уже поторопимся. Тревожно мне.

Лотер сунул ладонь в пустой карман, потом в другой, поковырялся, будто там есть еще один, потайной. Затем вытащил блестящий даже в темноте осколок и проговорил:

– Это все от голода. Ешь плохо. Вот и дергаешься. Вон, смотри, тихо все.

– Это пока.

– Не каркай.

Теонард скривился, будто его пнули в бок. Потом отодвинул с груди амулет для арбалета и подсунул пальцы под воротник, где висит осколок.

– Давайте. Как в прошлые разы. Направить мысли на Гнура. Пусть строит.

От сосредоточенно уставился на гоблина, остальные последовали его примеру. Женщины что-то зашептали, видимо надеясь таким образом улучшить связь. Гном вообще зажмурился.

Пустырь гоблина заходил ходуном, плато вспучилось, в стороны покатились камешки, сначала мелкие, потом все больше, а затем и вовсе валуны. Гоблины, что сидели вокруг, повскакивали, с перепуганными криками стали носиться и спешно собирать пожитки.

Едва последний зеленомордый отбежал, хлипкие лачужки рассыпались в труху, из земли поползли темные столбы, что-то само укладывалось, появлялось и с хрустом вставлялось в пазы.

Хранители с растущим интересом наблюдали за действом. С соседних участков повыбегали жители и с тревогой смотрят на освещенный месяцем пустырь, который на глазах превращается во что-то другое. Когда грохот прекратился Тарнат открыл глаза и охнул.

– Ого!

Гнур проговорил довольно:

– Нравится?

– Да какой же это домик!? – выдохнул Тарнат. – Это… Это что же?

На месте пустыря расположился дом в три яруса, нижний самый широкий, видимо там легендарная гоблинская печь. Второй ярус чуть уже, а третий похож на чердак, только просторный и удобный, в каком и жить не зазорно. На крыше в бледном свете блестит черепица, вокруг дома лестница, и на любой ярус можно попасть прямо с улицы.

По остальной территории в обе стороны полукругом расходятся одноэтажные домики. Перед каждым рыхлая почва, которая непонятно откуда взялась на плато, а от главного дома протоптанная тропинка к Залу Советов и круговой дорожке.

Гнур потрогал пальцем кончик бивня и проговорил с таким удовольствием, что прищурился:

– Ну наконец-то.

Тарнат вылез вперед и во все глаза разглядывает резиденцию гоблина.

– Разве так можно? Это же не дом, а домище! И к нему еще домики. Теонард, разве так можно?

Глава открыл рот, чтобы ответить, но Гнур опередил:

– Ты бы помолчал, – сказал он. – У самого шахта, не известно, сколько глубиной и шириной. И никто не лазил проверять. Только сам бахвалился.

– Так то шахта! – изумился гном. – Шахта и должна быть глубокой.

Гнур кивнул.

– Правильно. Шахта глубокой, а дом у гоблина – добротный. С печкой. А если ярус сверху, или лучше два, совсем хорошо.

Керкегор с тревогой разглядывал дом гоблина, время от времени переводя взгляд на свою платформу, словно сравнивает, что выше. Потом облегченно выдохнул и сказал:

– С домом понятно. А что это за хатки полукругом? Это к резиденции, вроде как, не относится. Кто позволил пристройки такие делать?

Гоблин вытаращил на него глаза, полные неподдельного изумления и произнес, уперев кулаки в бока:

– Как это не относится? Очень даже относится. Они же на моем участке. Кто ноет постоянно, что гоблины без спросу селятся, где попало? Так вот я выстроил им дома. Пускай живут. Вы спасибо мне все сказать должны. Видите, я обо всех позаботился.

– Или просто хвост распушил, – бросил Керкегор резко.

– Хвост это у тебя, – отозвался гоблин. – Или у вас нет хвостов? В общем, всем спасибо. Я пошел обживаться в новом доме.

Он сделала шаг в сторону резиденции, которая выглядит слегка устрашающей в сиянии ночного светила, но Теонард окликнул:

– Погоди, а Грагрха будить?

Гоблин застыл, и чуть втянул голову в плечи.

– А что, я там сильно нужен? – спросил он нехотя.

– Нужен, – подтвердил Глава. – К тому же, обещал.