Слуги этого мира

После ужина Наставник отдал распоряжение провести забег по джунглям с препятствиями, а после – уже на территории тренировочного лагеря поразить в прыжке две цели, щитом и толчком. Не забыл он напомнить и о том, что последний как обычно получит стандартные десять ударов.

Каждый в лагере слышал дерзкую ставку Ти-Цэ за место, ниже первого, и нес память об этом весь день. Никто не желал уступать ему, и тем более – стоять у столба наказаний вместо него.

Никогда еще тренировка не была такой грязной.

Ученики и раньше не упускали случая толкнуть товарища и оставить его позади, но теперь к этому приему прибегать стали все, даже самые совестливые, и с самого старта. Они валились друг на друга, в основном пытаясь зацепить Ти-Цэ. Но он был готов к этому, и точно рассчитывал, откуда ждать удара в следующую секунду. Ти-Цэ ускользал от них и пользовался своим безотказным преимуществом, чтобы вырваться вперед: неукротимым азартом и адреналином, втрое превышающим норму.

Никогда еще Ти-Цэ не показывал таких результатов в скорости и ловкости. Ни разу прежде ему еще не было так важно преодолеть полосу препятствий быстрее всех. Раньше он морочился только тем, как не прийти к финишу последним. Но сейчас он перепрыгивал с дерева на дерево, уклонялся от недоброжелательных товарищей, рвал воздух легкими и несся к финишу.

Он чувствовал, что вполне может сегодня добиться первого места: скорости прибавляла острая боль от свежих ран. Все-таки он слабо представлял себе, что сумеет перенести столько ударов по чуть только заживающей спине. И проверять свою стойкость не планировал.

Ти-Цэ очнулся от своих мыслей: в чувства его привел косой, пропитанный ненавистью взгляд впереди бегущего – его единственного оставшегося соперника. Ну разумеется. Он не мог остаться позади, не умел проигрывать. И уж тем более – уступать Ти-Цэ.

Ку-Ро возглавлял вереницу учеников и ловко, одно за другим, обходил препятствия. Шириной плеч и сложением в общем он однозначно пошел в отца – разница между ним и Наставником внешне истончалась с каждым годом. Но, как и учитель, при всей своей мощной комплекции он тем не менее был еще и очень пластичным: Ку-Ро легко огибал и перепрыгивал каждый заковыристый барьер. О меткости его тоже можно было говорить долго: если на охоте указать ему не на зверя, а на конкретную артерию – именно в ней позже найдешь наконечник копья. И уж конечно, он никогда не проходил тренировку по второму кругу.

Ти-Цэ должен был поразить цель также идеально с первого раза, иначе на первое место ему будет уже не выйти. Но сначала…

Обогнать Ку-Ро.

Ти-Цэ выжимал из себя все, что мог, и только великим чудом, не иначе, ему удалось сравняться, а затем и опередить Ку-Ро на один роковой шаг. Сын Наставника уже закинул одну ногу на дерево, но прежде, чем успел сделать рывок, Ти-Цэ шагнул прямо на его колено и как следует оттолкнулся. Окажись на месте Ку-Ро кто-то другой, сила толчка вполне могла сломать йакиту ногу, вывернуть в другую сторону, но сын Наставника лишь покачнулся, упал на землю и тут же выпрямился в полный рост. Он рванул вперед, чтобы сбросить Ти-Цэ с дерева за лодыжки, но не сумел дотянуться: он взлетел к верхушке, не чуя рук и ног. Его разрывало от возбуждения, он чувствовал, что не осталось ни одной преграды, которая могла бы его остановить, и с прогнувшейся верхушки дерева он спрыгнул, как ему казалось, выше облаков.

…Но поздно понял, что сделал это еще до того, как Наставник подбросил снаряды.

Внутри у него все оборвалось. Таким дураком он не чувствовал себя еще никогда в жизни.

Ти-Цэ и его цель летели друг другу навстречу. Он едва успел хоть как-то сомкнуть на одном снаряде щит, тогда как от второго он просто отмахнулся: его йакит заметил, когда тот врезался прямо ему в нижнюю челюсть.

Вместо того, чтобы грациозно приземлиться перед Наставником, Ти-Цэ рухнул ему под ноги: от силы удара его колени подогнулись, и он сильно ударился ими о землю. Глаза слезились от попавших в них древесных щепок. Ти-Цэ с трудом поднялся, пошатнулся на отбитых ногах и под всеобщий гогот наспех протер веки. Только одного голоса в какофонии смеха он не слышал – Наставника, который должен был стоять где-то перед ним.

Наконец, Ти-Цэ сумел открыть глаза и увидел учителя, который без намека на улыбку, почти задумчиво его рассматривал. Едва соображая, что делает, Ти-Цэ ткнул в небо пальцем и закричал:

– Я попал! Я разрубил эту чертовщину, разнес ее в пыль, и вы не посмеете с этим спорить!

– Ну да, – ровным тоном протянул Наставник, – разнес. Когда она уже прилетела тебе в лицо.

Джунгли вновь содрогнулись от смеха. Ти-Цэ задохнулся от ярости и повернулся на заливающийся отравой в его уши звук. Он хотел отыскать каждого, кто смеялся над ним, и свернуть шею, в каком бы закутке кто ни спрятался. Лишь бы они никогда больше не открывали своих поганых, гнилых, вонючих ртов…

– Наставник! – вскричал Ти-Цэ и одним шагом сократил расстояние между ними до двух дюймов. Учитель не шелохнулся. – Я пришел первым и разрубил цель! Я просто прыгнул немного раньше, я…