«Слуги народа» России. Что они должны делать, и что делают

Субъект преступления (тот, кто совершает преступление), предусмотренного статьёй 305 УК РФ, разумеется, судьи, а судьи — это должностные лица, следовательно, как должностные лица, судьи могут быть и субъектом преступления, предусмотренного статьёй 285 УК РФ. Отсюда и родство этих статей. Но если по статье 285 УК РФ объектом преступления (тем, по отношению к чему совершается преступление) является только нарушение прав граждан и организаций, то по статье 305 УК РФ объектом преступления являются не просто права и интересы граждан, а и: «…интересы правосудия», — сообщает помянутый комментарий. И появляется мотив преступления: вынося неправосудный судебный акт, судья руководствуется корыстными или карьеристскими побуждениями.

Что ещё интересно, первый попавшийся современный комментарий из интернета сообщил о статье 305 УК РФ: «Субъект преступления — специальный. Ими являются: судьи любых судов и звеньев (кроме Конституционного Суда РФ, конституционных (уставных) судов субъектов РФ)». Почему, кем и каким законом из субъектов преступления выведены судьи КС — ноль информации.

А вот помянутый комментарий под общей редакцией Генерального прокурора Российской Федерации профессора Ю.И. Скуратова и председателя Верховного суда Российской Федерации В.М. Лебедева, данный ими в 1999 году, сообщает: «Субъектом данного преступления могут быть судьи (в том числе народные и присяжные заседатели), рассматривающие дела единолично или коллегиально в судах первой инстанции, в кассационном или надзорном порядке, а именно: судьи Верховного суда РФ и нижестоящих судов (районных, городских, областных, краевых судов, Верховных судов республик в составе Федерации), судьи Высшего арбитражного суда РФ и нижестоящих арбитражных судов, судьи Конституционного суда РФ)».

То есть в те годы (1999) ещё стеснялись открыто плевать на Конституцию и на смысл законов, это уже сегодня мерзавцы явочным порядком протаскивают себе безнаказанность.

А толпы «юрыстов», тупо цитируют «юридические слова», не понимая их смысла.

Что в итоге.

Преступное сообщество, которым сегодня являются «правоохранители» Рашки, не только обеспечивают себе безнаказанность в части совершения преступлений против правосудия, но и с помощью дебилов Думы закрепляет эту безнаказанность в законе. Однако подобный маразм сказывается на всём законе — закон превращается в набор противоречащих друг другу правил.

И обеспечил всё это президент Рашки, поскольку по Конституции именно он назначает в должности судей, прокуроров, председателей ФСБ и СКР, руководителей МВД и Росгвардии.

Руководитель по телевизору

Ну в качестве постскриптума к вопросу: президент Рашки — что оно такое?

Прочел в интернете анекдот, что Медведев отменил свою пресс-конференцию потому, что администрация президента потеряла вопросы, которые журналисты должны были неожиданно задать Медведеву. Это сподвигло меня посмотреть, что же на самом деле 18 мая 2011 года сообщил журналистам Медведев в ответ на их «неожиданные» вопросы.

Как и ожидалось, первый неожиданный вопрос был про модернизацию.

Когда я слышу эти слова — «необратимость реформ», «модернизация», то невольно вспоминаю пресловутую «перестройку». Тогда тоже все страстно желали некой перестройки, хотя только некоторые понимали, что речь идет об уничтожении и разграблении СССР. Что понимает под модернизацией президент и те умники, которых эта самая модернизация волнует? Черт его знает! Медведев ответил на этот вопрос, даже показав, вроде, что он как бы понимает, чем оказалась «перестройка»:

«Знаете, мне кажется, мы не должны исходить из того, что модернизация — это раз и навсегда данные какие-то рамки. Я помню, как в определённый период мы все отмечали окончание первого года перестройки, второго года перестройки, третьего года, потом известно, чем всё это закончилось.

Поэтому модернизация — это процесс, причём очень важный процесс. На мой взгляд, самое главное — это добиться нового качества развития нашей страны. Модернизация — это не просто поступательное развитие, закрепление тех успехов, которые мы сделали (а они были за последние десять лет); это всё-таки качественное изменение ситуации.

Я абсолютно уверен, что мы пока ещё этого не достигли, но это не значит, что нужно менять знамёна, говорить о новой волне модернизации или ещё о чём-то. Модернизация должна продолжаться, и я уверен, что те пять приоритетов, которые мною были обозначены, сохраняются в качестве таких технологических, но очень важных направлений работы.

По всем этим направлениям есть государственные и правительственные программы, они финансируются, они выполняются. Добились ли мы чего-то сверхъестественного? Нет, не добились. И я думаю, что это как раз в самой большей степени должно подталкивать и меня, и моих коллег по Правительству к тому, чтобы работать активно, день и ночь, и стараться изменить саму жизнь в нашей стране.