Слуги тьмы

— Правда? Смелое заявление от той, кто выступает на стороне хаоса, — прорычал он, слизывая пену с кривых зубов. — Но, скажем так, я склонен тебе поверить. "Плач Луны" скрыт на острове посреди Моря Чудовищ, что лежит за бесплодными землями. Маленький и незаметный, не отмеченный ни на одной карте. Он спрятал его там, — голос дракона ослабевал, он говорил с трудом, каждое слово давалось ему с огромным усилием.

— Благодарю за помощь, — Слуга отвесила короткий поклон, её движения были изящны и грациозны. — Голос Бездны, — она повернулась к колдуну, — выполни нашу часть уговора. Даруй Вельзевулу свободу, он её заслужил.

Чародей шагнул вперёд, его тёмный силуэт, подобный воплощению ночи, заслонил собой лунный диск. Раскрыв гримуар, обтянутый фиолетовой кожей, он начал читать заклинание, и его голос, глубокий и гулкий, похожий на эхо из бездны, заполнил зал.

Порыв мощного ветра, пришедшего из ниоткуда, перелистнул страницу на нужную. Вдалеке послышались низкие раскаты грома, словно сами боги выражали своё негодование. Сверкнула молния, и по полу заструились ручейки дождевой воды, просочившейся сквозь трещины в своде.

На обложке книги раскрылся таинственный глаз, сияющий красным блеском. Изучающим взглядом он окинул членов отряда, задержавшись на мгновение на Айрэне, словно видел его впервые, но больше всего его внимание привлёк дракон, поскольку тот был магическим существом.

Шагая вокруг Вельзевула и отбивая зловещий ритм булавой, Голос Бездны чертил на земле странные символы, переливающиеся голубым светом. Они взлетали в воздух, как живые, прилепляясь к истерзанной плоти дракона, затягивая раны и возвращая его телу здоровый облик. Чешуя становилась яркой и блестящей, из ран исчезала гниль, а крылья расправлялись, как паруса, наполненные попутным ветром.

Когда ритуал завершился, магические цепи, удерживающие Вельзевула, с громким звоном лопнули, рассыпавшись на мелкие звенья. Дракон издал оглушительный рёв, от которого содрогнулись своды зала, а после выгнул спину и расправил крылья, подобно пробуждающемуся от долгого сна хищнику. Роняя на пол пузырящуюся слюну, он наклонился к Айрэну. Огромный глаз, теперь чистый и сверкающий, будто драгоценный камень, уставился на человека.

— Бойся своих спутников, мышонок, — предостерёг дракон, его голос был хриплым, но в нём звучала сила и мудрость. — Они не те, за кого себя выдают.

— Лети уже, — устало пробормотала Слуга, желая избавиться от компании надоедливой рептилии.

И дракон взмыл вверх. Гигантские крылья с шумом разрезали ночной воздух, унося Вельзевула в сторону Ириггсфиля. Его силуэт на фоне звёздного неба казался грозным и величественным. После стольких лет, проведённых в плену, ему было необходимо выместить на ком-нибудь накопившуюся злобу, и он знал, где найти достойную цель.

— Постойте-ка… — сказал Айрэн, борясь с подступающим чувством тревоги. — Куда это он направляется? Уж не в Ириггсфиль ли?!

— Какая разница, — равнодушно ответила Слуга. — Это не наши заботы.

— Но Августина… — Айрэн не мог поверить, что они просто так бросят её на произвол судьбы. — Мы обязаны вмешаться! — воскликнул он, взывая к разуму товарищей.

— Свои деньги она уже получила. На этом её роль в нашем походе подошла к концу, — девушка говорила отрывисто, словно рубила слова. — Идём, нам ещё предстоит пересечь пустоши.

Слуга повернулась и направилась к выходу из зала, её тёмный силуэт растворился во тьме коридора. Айрэн, не в силах противиться её несгибаемой воле, поспешил следом. Его сердце было тяжёлым, как камень. Он знал, что Слуга по своему права, но не мог избавиться от чувства, что они совершают что-то неправильное, что они предали Августину, оставив её и десятки тысяч ни в чём не повинных людей на растерзание разъярённому дракону.

Глава 9 Башня

Крики и стоны разносились по закоулкам охваченного огнём города, отражаясь от обожжённых стен и разбитых окон. Пламя жадно пожирало Ириггсфиль, оставляя после себя лишь тлеющие руины и запах смерти. Оно проникало в каждый дом, в каждую дверь, в каждую щель, будто искало последних выживших, чтобы добить их своим раскалённым дыханием.

Дым, густой и едкий, словно ядовитый туман, окружил Айрэна со всех сторон. Он щипал глаза и заползал в горло, обжигая лёгкие. Айрэн кашлял и задыхался, пытаясь схватить ртом глоток чистого воздуха. Его глаза слезились, но не только от дыма. Перед ним разворачивалась картина настоящего апокалипсиса, и это зрелище терзало его душу сильнее любого пламени.

Тела, обугленные и искажённые невыносимой болью, лежали повсюду. Одни свернулись калачиком, смирившись с неизбежностью, другие прижали руки к груди в предсмертной мольбе, прося богов о пощаде. Одежда на них превратилась в тлеющие лоскуты, а кожа — в чёрную, растрескавшуюся корку.

Некоторые ещё дышали, издавая хриплые стоны. Их глаза, лишённые жизни, смотрели на Айрэна с немым укором. Он чувствовал их боль, страх и гнев. Они обвиняли его в своей смерти, и он не был в силах этому противиться.