Слушайте, о волки!

Для осознания получившегося эффекта в полной мере, читателю предлагается представить, что в каждом создаваемом каждым творцом мире начинает действовать огромное количество созданных волею этого творца демиургов рангом пониже, но оказывающих на происходящее в этом мире пусть и не столь значительное, но вполне определённое влияние. Творец, таким образом, имеет дело с чем-то вроде самообучающейся программы, которую он написал: созданная им Вселенная сразу и неизбежно, независимо от его воли, структурируется по фрактальному принципу, распадаясь на несколько крупных, вложенных в неё саму, матрёшек, и огромное количество вложенных друг в друга матрёшек поменьше. В каждой из этих матрёшек, следуя тому же принципу фрактала, воспроизводится вся совокупность законов изначально созданного мира, и многочисленные копии личности самого творца, наделённые теми же самыми творческими возможностями, пусть и иногда в несколько карикатурной форме.

«Во что смотришься – в то и обращаешься» или, что тоже самое, «Чем сам являешься – то и порождаешь».

Практической иллюстрацией вышесказанного может послужить следующее. Некий офисный клерк, проснувшись с утра, и быстро и привычно сконструировав вокруг себя собственную Вселенную из «двушки» на окраине Москвы, претенциозного евроремонта, смеси снобизма с ресентиментом и лёгкого похмелья, идёт на кухню, где возле плиты уже ворочается среднебюджетная девушка в футболке на голое тело, неумело пытаясь соорудить омлет. По отношению нему, к творцу этой Вселенной, девушка является демиургом первого уровня, а создаваемая ею самой в данный момент под-Вселенная, то есть матрёшка первого фрактала, примерно может быть определена как «Жрать охота, да и этому дураку надо чего-нибудь приготовить». Нетрудно заметить, что этот фрактал не создан творцом напрямую, над его творением трудится демиург: но вот те параметры, по которым оно производится, равно как и методы творения, используемые демиургом, и сам демиург как таковой, – всё это находится в прямой зависимости от творца, и не может быть больше, чем он сам. В ходе явления творца народу, то есть своего вхождения на кухню, творец может вступить в контакт с творением, произнеся нечто вроде «Чо, опять омлет? Другого ничего не можешь сделать?», на что творение – оно же демиург первого уровня – отреагирует, например: «Блин, да я вообще щас делать ничего не буду!», завершая, таким образом, конструирование фрактала общей Вселенной по заданному чертежу.

За завтраком демиург первого уровня оживлённо расскажет творцу о некоей Машке, которая, прикинь, вчера напилась, вызвала такси и уехала, а этот её алень потом ходил и всех спрашивал «Машу не видели?», – вводя, таким образом, в общую Вселенную (конкретно в пределах обслуживаемого данным демиургом фрактала), ещё две параллельных фрактальных под-вселенных, матрёшки второго уровня, с обслуживающими их демиургами. В одной из них, называемой «Отъезд пьяной на такси», верховодит демиург второго уровня Машка (повторно отмечаем, что этот демиург, и эта под-вселенная, сотворены уже не непосредственно творцом Вселенной, офисным клерком, а уполномоченным на его создание предыдущим демиургом в футболке на голое тело). Одновременно, и параллельно ей, создаётся под-вселенная под названием «В поисках Машки» с демиургом второго уровня Аленем (в которой, по-видимому, в дальнейшем тоже будет сотворено много интересного).

И так далее, и так до бесконечности. Желающие могут взять эту матрицу и наложить её на тот процесс творения, которым они сами заняты в ежедневном режиме: всё будет воспроизведено до деталей, эта схема сбоев не даёт. Она отвечает нам на вопрос, почему же творцу так сложно бывает не просто сотворить нечто принципиально новое, но хотя бы даже скорректировать процесс творения: дело как раз в том, что он участвует в творении не один, одновременно с ним над процессом трудится огромное количество порождённых его волей демиургов различных уровней. И, хотя логика и принципы их творения в целом, как правило, совпадают с логикой творца, но сама эта логика может быть извращена до такой степени, что будет порождать внутри собственной Вселенной демиургов зла и разрушения. Тем не менее, как мы увидели, приписывать им самостоятельную волю и обвинять их в том, что сотворённый ими фрактал внутри общей Вселенной оказался гнездом разврата, источником высокого напряжения или зловонной помойкой, будет ошибкой. Подлинная причина выше. Куда выше.

Как говорил герой известного анекдота Вовочка, подсматривая за родителями в замочную скважину, «…И эти люди запрещают мне ковыряться в носу?» Демиурги, занятые обустройством конкретного фрактала, часто заставляют творца пересмотреть своё отношение к творению в целом: иногда пересмотреть принципиально.