Служанка

— А зверь успокоится только тогда, когда душа Белвиля страдать перестанет, — отвечая на незаданный вопрос, добавил он и, прихрамывая, пошел к двери.

Штефан

К императорскому дворцу они подъехали почти в десять. Хотя до аудиенции оставался еще час, Штефан помнил, сколько досмотров и проволочек ждет его на пути в Лисий зал, а потому решил подстраховаться.

— Ишь, отгородились от всего мира, — тихо бурчал едущий рядом с ним Гойко. — Вон какие стены возвели! Лишь бы от людского горя и несправедливости закрыться. Думают, коли не видят, так, значит, их и нет!

Штефан окинул взглядом высокую каменную преграду, возведенную за то время, что он отсутствовал в столице, и согласился с другом. Кер-Таур выглядел так, будто к осаде готовился. Сторожевые башни ощетинились острыми пиками, из бойниц дула магических орудий выглядывают, ров, отделяющий стену, странно смотрелся на Золотой площади с ее ровными аллеями, изящными статуями и легкими, словно ажурными скамейками. Раньше эта площадь была излюбленным местом для прогулок знати, но сейчас Штефан не видел ни одного прохожего. Только стража неподвижно застыла у тяжелых, украшенных коваными гербами ворот — неприступных и неприветливых. Не ждали здесь гостей, не торопились подданных внутрь пускать.

— Имя? — окрик стражника резанул своей грубостью.

Штефан усмехнулся. Быстро же его забыли! Раньше за несколько эров кланялись, а теперь, гляди-ка, осмелели. Хотя этих парней он что-то не помнит. Судя по толстым белым рожам, явно из Дерта пожаловали.

— Штефан Крон, граф Стобардский, — ровно ответил он, позволив зверю выглянуть из глаз.

— Цель визита? — голос стражника дрогнул.

— Аудиенция у его величества. Мне назначено.

— Я проверю списки.

Стражник исчез в караулке. Его товарищ старался смотреть прямо перед собой, но Штефан видел, как парень то и дело косит в его сторону и как его щеки медленно заливает румянец. Все-таки он оказался прав. Дертцы. Те всегда легко краснеют.

— Похоже, вам здесь не рады, милорд, — хмыкнул Давор.

— А я говорил, нужно было домой возвращаться, — подхватил Гойко. — Чего мы тут забыли?

В этот момент массивные ворота дрогнули и сами собой распахнулись.

— Поздно, Гойко, — усмехнулся Штефан. — Его величество ждет.

Они проехали под тяжелыми сводами и направились к дворцу. Штефан незаметно оглядывался по сторонам, подмечая и огромное количество стражников, и магические ловушки, и оружие, скрытое за фальшивыми арками дворцовых стен.

— Они тут что, к войне готовятся? — удивленно присвистнул Гойко.

— Не иначе, — озадаченно протянул Давор и потянулся к ножнам.

Штефан молчал, но чувствовал, как поднимает голову нехорошее предчувствие, появившееся еще в тот момент, как он уехал из Белвиля.

— Имя? — грубый окрик очередного стража уже не удивил.

— Штефан Крон, граф Стобардский, — ответил он, наблюдая за тем, как смыкаются за его спиной ряды стражи.

— Это что, почетный караул? — напряженно спросил Давор.

— Похоже на то, — сквозь зубы процедил Гойко, а Штефан промолчал, прикидывая шансы. Втроем против десятерых они справятся с легкостью, а вот если вмешаются маги…

— Проходите, милорд граф, — послышался голос стражника.

Штефан шагнул вперед, к открывшимся позолоченным дверям, Давор с Гойко двинулись следом, но наткнулись на скрещенные алебарды.

— В чем дело? — резко спросил Штефан.

— Ваши спутники останутся здесь, — грубо ответил стражник. — Их нет в списке.

Гойко попробовал было возмутиться, но Штефан отрицательно качнул головой, и друг замолчал.

— Я могу идти?

Он бросил взгляд на стражника.

— Пожалуйте, милорд граф, — слегка склонил голову тот, и Штефан вошел в Кер-Таур.

Внутри было непривычно тихо. По прошлым своим визитам он помнил, что во дворце всегда толпились придворные, а сейчас его встретили лишь бесчисленные колонны, среди которых так легко заблудиться, и мрачная стража, застывшая по обеим сторонам Золотого холла.

А лица все незнакомые. Никогда раньше их не видел.

Штефан шел по залам и коридорам Кер-Таура, приглядываясь и прислушиваясь к жизни замка. Она была скрытой, но он знал, что за ним наблюдают, чувствовал настороженные взгляды, нутром чуял чужой интерес и злобу.

Перед Лисьим залом, в котором обычно проходили аудиенции, уже собрались придворные. Он заметил Гершина, с недавних пор назначенного лордом-хранителем Большой печати, графа Дарвена, родственника императрицы, у самых дверей мелькнула лысина Вердена. Отец Бранимиры тоже его заметил и поспешно отвел взгляд. Да и все остальные его сторонились, будто зачумленного, он ощущал это незримое отторжение всей кожей, обострившимися инстинктами, интуицией. Что ж, права была Мира. Дворцовая клика его уже списала.

— Милорд, — легким поклоном поприветствовал он Гершина.

Тот кивнул, но тут же отвернулся и что-то сказал Дарвену.

— Этот? — громко переспросил кузен императрицы, разглядывая Штефана с брезгливым удивлением. — Не думаю, что у его величества найдется для него время.