Служанка

— Кто-то еще хочет высказаться? — он обвел взглядом стоящих вокруг.

Люди испуганно отхлынули назад.

— Что ж, тогда приступайте, — повернулся он к тощему жрецу, вцепившемуся в служебник так, будто это единственное, что осталось незыблемым в пошатнувшемся мире.

— М-милорд? — пролепетал жрец.

— Начинайте обряд, — поторопил Штефан, желая как можно скорее покончить с этим фарсом и забрать девчонку с гнусного позорища.

Жрец растерянно посмотрел на него и с надеждой уставился на дознавателя. Видимо, ожидал, что тот вмешается.

— Начинайте, кор Сабинус, — недовольно подтвердил имперец и отвернулся.

Штефан усмехнулся. Не зря дед заставлял его старые законы соседних провинций учить. Когда-то Кравер, Верен и Ирдорг входили в Стобардское королевство, и лорд Вацлав был убежден, что рано или поздно Кроны вернут себе утерянное. Так ли это или нет, пока сказать трудно, а вот знания прошлого ему прямо сейчас пригодились.

— Ну? — надавил он на жреца.

— Во имя Аэста милостивого, — дрожащим голосом начал тот, и Штефан плотнее прижал к себе Илинку, оберегая ее от падения. Он чувствовал, что девочка еле стоит на ногах и с трудом удерживался от того, чтобы смести с помоста всю эту имперскую шваль и забрать свою бывшую служанку.

— Покороче, отец, — поторопил он жреца.

— Пусть этот мужчина возьмет эту женщину и предстанут они перед Аэстом единым целым, — скороговоркой произнес жрец, осеняя их скрещенными пальцами. — Веренаи аредос.

Солнце, будто только и ждало этих слов, медленно скрылось за крышами домов, и с востока на площадь наползла темнота. Она неуклонно отвоевывала у последних отблесков заката небо и погружала в сумерки столпившихся вокруг эшафота людей.

— Объявляю вас мужем и женой, — неуверенно произнес жрец и добавил: — Будьте счастливы.

Штефан не стал дожидаться поздравлений, да их, судя по всему, и не предвиделось. Он подхватил Илинку на руки и спрыгнул с помоста.

— Ваше сиятельство, куда же вы? — тоненько выкрикнул наместник Кравера. — А как же…

— Завтра, — оборвал его Штефан. — Утром я заеду в городской совет, и мы решим все вопросы.

Он поставил Илинку на ноги, вскочил на коня, подхватил девчонку и двинулся к виднеющейся неподалеку гостинице.

Люди расступались перед ним, он ловил на себе любопытные, настороженные взгляды, но думал только о том, как бы побыстрее увезти отсюда Илинку. Нет, потом он разберется с тем, как она оказалась в Кравере и за что ее осудили, но сейчас гораздо важнее скрыть девчонку от этой своры, что разочарованно гудела, лишенная желанного зрелища.

Он укутал Илинку полами плаща, прижал к себе, спрятал ото всех и пришпорил коня. Желанные огни были все ближе, и вскоре Штефан уже спешивался у освещаемых магией дверей гостиницы.

* * *

— Пиши, — Штефан положил перед Илинкой лист бумаги и придвинул чернильницу с пером. — Правду, — ответил на ее вопросительный взгляд. — Хочу знать, на ком женился, — хмыкнул он и отошел к окну, чтобы избежать искушения до хруста сжать хрупкие плечи упрямой девчонки. — Ничего не утаивай, — грозно рыкнул и отвернулся, злясь непонятно на что.

Сейчас, когда опасность миновала, он испытывал раздражение. На себя, на девчонку, что быстро строчила пером по листу, на обстоятельства, вынудившие его принять необдуманное решение. Никогда раньше он не был подвержен таким вот порывам, никогда раньше не совершал скоропалительных поступков и теперь пытался просчитать, чем аукнется ему собственное благородство. Рагж! Дед небось в гробу перевернулся бы, если бы узнал, что он женился на безродной. Лорд Вацлав никогда не забывал о том, что Кроны были королями, и верил, что однажды корона снова увенчает главу одного из его потомков. Был бы дед жив, вполне мог бы вычеркнуть его из родовой книги за то, что он взял в жены низкорожденную.

Он бросил короткий взгляд на склоненную над столом головку. Сердце дернулось, заныло — то ли от жалости, то ли еще отчего, но он сознательно задушил в себе эмоции. Не время поддаваться слабости. Ему нужно знать, к каким сюрпризам готовиться и чего ждать от своей необдуманной женитьбы. Как обезопасить новоявленную… жену? Будь у него хоть немного времени, он нашел бы другой выход, не ввязывая девочку во всю эту историю с браком. Но теперь… Теперь назад дороги нет, и он должен думать не только о том, как собственную жизнь сохранить, но и как Илинку от беды уберечь. Рядом с ним опасно. Враги не дремлют, да и зверь недоволен, рычит внутри, злобится, не одобряет его выбор, прорывается рыком в голосе, когти норовит показать, зубы скалит. И не поймешь, чем ему девчонка не угодила, почему зверь так беснуется. Вроде утих в последние дни, а теперь опять рыком заходится, злобствует и лютует. Или это в нем родовая спесь Кронов говорит?

Тихий стук заставил Штефана отвлечься от размышлений.

— Войдите, — ответил он.

Дверь распахнулась, и в проеме возник Гойко.

— На пару слов, командир, — голос друга был серьезным, и Штефан насторожился.

Полчаса назад, когда служанки наполнили для Илинки ванну, он отправил парней потолкаться среди людей, узнать, что говорят. Похоже, вести его ждали нерадостные.