Служебный гороскоп

— Значит ли это, что остальные галстуки вам не нравятся? Вы это хотите сказать?

— Нет.

— Но такой вывод напрашивается сам собой. Считаете ли вы, что горошек лучше, чем полоска?

— Кому как.

— Убеждены ли вы, что полоска изжила себя и не отвечает духу времени? — спросил он еще таинственнее.

— Не знаю.

— Признаете ли вы себя виновным?

— А в чем?

— Вы сначала скажите: признаете или нет, а уж потом я скажу в чем.

— Но в чем же все-таки, по-вашему, моя вина?

Он выставил палец, как пистолет.

— Отпираться бесполезно. Чей это галстук?

— Мой.

— Нет, нет… Вы не должны признаваться сразу. У вас еще есть время. Если бы он был не ваш, как бы вы тогда ответили?

— Не мой.

— Значит, галстук все-таки ваш?

— Мой.

— А если бы он был на самом деле ваш?

— При чем здесь «на самом деле»? Он и так мой.

— Вам не удастся нас запутать, потому что это мы должны вас запутать.

— Но не могу же я сказать, что галстук не мой, если он мой?

— Вы всё можете. Надо только захотеть. Сколько вас, не считая вас? Я хочу знать, а есть ли у ваших родных и знакомых галстуки в горошек?

— Нету.

— А могут ли они это подтвердить?

— Кто «они»? Что подтвердить?

— Могут ли родные и знакомые, которых у вас нет, подтвердить, что их у вас нет?

— Не могут.

— Вот видите. Отвечайте, только сразу и не раздумывая: сколько ваш галстук имеет в длину и ширину?

— Не знаю.

— Вы умеете держать язык за зубами. Сейчас измерим.

Референт по исключениям быстро достал метр.

— Так вот, в длину он пятьдесят сантиметров, в ширину — пять. Вы удивлены? По-вашему, это мало? Вам хотелось бы, чтобы было наоборот?

— Мне все равно.

— Ах, все равно! И у вас повернулся язык сказать такое? В таком случае я для вас больше ничего не могу сделать. Нам с вами не по пути…

Актовый зал кипел представителями всех отделов, а также отдельными, глубоко заинтересованными лицами. От галстуков в полоску рябило в глазах. Было несколько человек в галстуках горошком, как и у меня, но они испуганно прикрывали их ладонями, снимали, прятали в карман. Все указывали на меня пальцем и грозили мне кулаком.

Я стоял на сцене и смотрел поверх толпы отсутствующим взглядом. Галстук, завязанный двойным узлом, съехал набок, пиджак висел в руке.

К вечеру соорудили виселицу. Главный специалист по внедрению в одежду прекрасного гибкими пальцами развязал мне галстук. Толстый конец он продел в крючок на перекладине, на тонком конце необычайно ловко соорудил петлю. Пришло время ответить за горох…

МОРСКОЙ РАЙ

Новый капитан отличался склонностью к меланхолии. Свесится, бывало, за борт, часами смотрит в морскую пучину и вздыхает. Мучила капитана какая-то неотвязная, прямо-таки необузданная тяга к морским глубинам. У него в каюте, закрывая две стены, висел диковинный ковер, изображавший морское дно. Это была уникальная, нерукотворная вещь. Воплощенный совсем натурально, застыл морской конек, словно приготовившись к шахматному ходу. Приветливо помахивал букетами морских цветов осьминог. Как маяк, светила морская звезда. Таинственные тени. Кораллы. Ракушки. Целые гирлянды сказочных водорослей. Ни акул, ни электрических скатов, ни прочих гадов. А посреди всей этой идиллии идет человек среднего роста, весело и беззаботно, словно на Елисейских полях, размахивая тросточкой. В руке огромный чемодан. Направляется он прямо к затонувшему паруснику, из трюма которого сыплются в ил несметные сокровища.

Назывался ковер «Морской рай» и производил необыкновенное впечатление. Он, как ковер-самолет, уносил матросов на крыльях мечты в иной, чудесный мир… Было в этом ковре что-то невероятно таинственное. Он бередил и тревожил душу. Команда рассаживалась вокруг и молчала. Только изредка раздавались восхищенные возгласы:

— Вот это да! Живут же рыбы!

— Да, там хорошо! — вступал в разговор капитан. — И не жарко, и не холодно. Кругом ни пылинки!

— А вы там бывали, товарищ капитан?

— О! Неоднократно!..

— Расскажите! Расскажите! — просила команда.

РАССКАЗ КАПИТАНА О ПОСЕЩЕНИИ МОРСКОГО ДНА

— Море! Сколько посвящено тебе стихов, сколько сложено в твою честь песен! К сожалению, никто не воспел морское дно. И напрасно! Лучшего места для жизни, друзья, не найти. О, как легко там дышится! Ныряешь и сразу чувствуешь, что приятный холодок охватывает твое тело. Но истинное удовольствие лежит гораздо глубже. Там, куда не проникает солнца луч, где девственный мрак, где ни одного звука. Ах, я бывал там много раз, но меня тянет туда снова и снова! Знакомые рыбешки приветливо машут плавниками, каждая тварь рада тебе до безумия, чувствуешь себя как рыба в воде. Спустившись на дно, я плавал и резвился, как мальчишка, покрывал мили со скоростью подводной лодки. Зарывался головою в ил, играл в рули с медузами… Я счастлив!.. Нет, мы обкрадываем самих себя тем, что живем здесь, а не в море. Там лучше, поверьте мне. Там лучше!

— Там лучше! — повторяла в экстазе команда.

— Там чище!

— Там чище! — как пьяные, вторили матросы.

— «Нам бы, нам бы, нам бы всем на дно, там бы, там бы, там бы пить вино!» — заводил песню капитан.

— «Эй, моряк, ты слишком долго плавал!» — подхватывала команда.