Читаем Служебный роман полностью

За одним из столиков ужинал знакомый нам по рынку узбек с красивой горожанкой. На этот раз на нем был превосходный модный костюм, модные туфли и неизменная тюбетейка.

Показав на Платона, узбек похвастал:

— Это мой дружок!

— Тоску он наводит, дружок твой!

— Что ты хочешь, чтоб он тебе сыграл?

— Что-нибудь ритмическое, — отвечала временная подруга.

Узбек зашагал к эстраде.

— Я тебя узнал!

— Я тебя — тоже! — кивнул Платон.

— Сыграй нам что-нибудь ритмическое, захватывающее! — Узбек положил десятку на крышку рояля.

Платон тотчас покончил с Шопеном, подмигнул Вере и объявил:

— Сейчас, в честь нашего гостя из солнечного Узбекистана, будет исполнена ритмически-захватывающая мелодия!

Платон лихо заиграл джазовый мотив, подпевая себе на никому не понятном языке, который, очевидно, он считал английским.

В зале принялись танцевать.

Около Платона угрожающе возник ресторанный пианист Шурик.

— Привет конкуренту!

— Привет аборигену! — вежливо поздоровался Платон, продолжая молотить по клавишам.

— Гастроль даешь?

— На хлеб зарабатываю!

— Зато у нас хлеб отбираешь! А ну, мотай отсюда!

— Ты музыкант — и я музыкант, — проникновенно сказал Платон. — Я в беду попал. Отстал от поезда, документы, деньги — все украли. Мне бы только на ужин заработать.

— Ты Веркин хахаль, что ли?

— Вроде того…

— Чего ужинаете? — деловито поинтересовался Шурик.

— Двести коньяку, две колбасы, киевские и две порции мороженого.

— Логично. На этом остановись! — приказал Шурик. — Больше ничего не заказывай, понял?

Платон послушно кивнул.

В это время к роялю подошла посетительница и попросила:

— У моего мужа сегодня юбилей. Не могли бы вы сыграть для него «Умирающего лебедя»? — И она протянула купюру.

— Сможешь? — поинтересовался Шурик.

— «Умирающего»?

— «Лебедя»!

— Я все могу, — уверенно сказал Платон.

— Лабай «Умирающего»! — разрешил Шурик.

…После того как Платон закончил сольный концерт, он принялся с аппетитом за ужин.

— Сказали, что будете играть для меня, — насмешливо заметила Вера, — а оказывается, играли для заработка!

— Это тот редкий случай, — Платон говорил с набитым ртом, — когда чувство и выгода совпали!

— А чего вы так ныли, — тут Вера передразнила Платона, — я, мол, неважно играю… Если честно, в нашем ресторане так никто не играл. Мне понравилось.

— Это для ресторана я выдающийся пианист, а для искусства… очень даже обыкновенный.

— Виолетта! — расправляясь с мороженым, окликнула Вера. — Принеси нам, пожалуйста, кофе, пирожное… и еще я хочу шоколадку!

— Виолетта, пожалуйста, этого всего не надо! — перепугался Платон.

— Почему? Я хочу сладкого!

— Сделайте мне одолжение! — Голос Платона звучал заискивающе. — Откажитесь от сладкого. Мы исчерпали лимит!

— Тогда другое дело. Виолетта, давай счет! — потребовала Вера.

Но Платон счет не взял.

— Виолетта, спасибо! Вы нас очень вкусно покормили.

— Когда хотим — можем, — заявила Вера.

— А счет отнесите, пожалуйста, вашему пианисту!

Виолетта направилась к эстраде. Шурик внимательно изучил счет, посмотрел на Платона и махнул рукой: мол, все в порядке.

Платон благодарственно помахал в ответ. Пианист расплатился с Виолеттой.

— Значит, теперь вы безвинно пойдете под суд! — вдруг сказала Вера.

— Не я первый — не я последний!.. — покорно ответил Платон.

— Виолетта! — подозвала Вера. — А теперь тащи нам кофе, пирожное и шоколад!..

— На какие шиши? — ахнул Платон.

— На мои! Теперь я вас гуляю!

Официантка отошла.

— Значит, пострадаете за добро? — вернулась к главной теме Вера. Голос ее звучал язвительно.

— За добро только и страдают…

— И наград, точно, не дают! — поддержала Вера и добавила: — Кстати, правильно делают.

— Добро надо творить задаром, — высказал свою точку зрения Платон. — Если за добро хотят что-нибудь получить, это уже сделка!..

— Вот вы и получите! — зло пообещала Вера.

— Это наверняка, — кивнул Платон и перешел в наступление: — А вы предпочли бы, чтобы в тюрьму посадили ее?

— Этого я никому не желаю… Но, по-моему, вы — ненормальный.

— Может быть, — согласился Платон. — Но неизвестно, что считать нормой.

— Норма — это когда справедливо! — вздохнула Вера и совершенно неожиданно предложила: — Оставьте свой телефончик. Вдруг окажусь в Москве — позвоню. Не разозлитесь?

Платон выдернул из стаканчика бумажную салфетку и стал писать на ней номер своего телефона.

— Буду очень счастлив, — проникновенно сказал Платон, — если когда-нибудь услышу в трубке ваш голос!..

После ужина Платон и Вера прощались в зале ожидания.

— Спасибо за вечер и до свидания! — нежно говорила Вера.

— Спасибо за компанию. И до свидания! — так же нежно произносил Платон. — Идемте, я провожу вас на автобус.

— Сначала я устрою вас на ночлег. Сегодня вы будете спать как иностранец, то есть со всеми удобствами.

— Оттуда нас уже выпроваживали! — Платон догадался, о каком именно месте идет речь.

— В жизни, — мудро заметила Вера, — все зависит не от начальства, а от того, кто сегодня дежурит. — И скомандовала: — За мной!

Вера привела бездомного Платона в уже известную ему интуристовскую комнату, где их встретила красивая стройная женщина в бархатном костюме.

Вера привычно заканючила:

Перейти на страницу:

Все книги серии Актерская книга

Похожие книги

Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза
Жюстина
Жюстина

«Да, я распутник и признаюсь в этом, я постиг все, что можно было постичь в этой области, но я, конечно, не сделал всего того, что постиг, и, конечно, не сделаю никогда. Я распутник, но не преступник и не убийца… Ты хочешь, чтобы вся вселенная была добродетельной, и не чувствуешь, что все бы моментально погибло, если бы на земле существовала одна добродетель.» Маркиз де Сад«Кстати, ни одной книге не суждено вызвать более живого любопытства. Ни в одной другой интерес – эта капризная пружина, которой столь трудно управлять в произведении подобного сорта, – не поддерживается настолько мастерски; ни в одной другой движения души и сердца распутников не разработаны с таким умением, а безумства их воображения не описаны с такой силой. Исходя из этого, нет ли оснований полагать, что "Жюстина" адресована самым далеким нашим потомкам? Может быть, и сама добродетель, пусть и вздрогнув от ужаса, позабудет про свои слезы из гордости оттого, что во Франции появилось столь пикантное произведение». Из предисловия издателя «Жюстины» (Париж, 1880 г.)«Маркиз де Сад, до конца испивший чащу эгоизма, несправедливости и ничтожества, настаивает на истине своих переживаний. Высшая ценность его свидетельств в том, что они лишают нас душевного равновесия. Сад заставляет нас внимательно пересмотреть основную проблему нашего времени: правду об отношении человека к человеку».Симона де Бовуар

Донасьен Альфонс Франсуа де Сад , Лоренс Джордж Даррелл , Маркиз де Сад , Сад Маркиз де

Эротическая литература / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Прочие любовные романы / Романы / Эро литература