Служебный роман

— Куда мы ее пригласили, в эту баню?

— А что такого? — начал было обижаться Александр. — Эту баньку я сам отреставрировал.

— Но мы же здесь все без галстуков! — недовольно заявил Антон.

Накрытый стол перекочевал на берег озера. Лихо подрулил «мерседес». Охранник распахнул перед Джекки заднюю дверцу, и она, толком не понимая происходящего, покинула лимузин, представ перед мужской компанией.

За столом восседали трое элегантных господ при пиджаках и галстуках.

Две пары глаз оценивающе, а одна пара глаз восхищенно, впились в молодую женщину. Ясно, что восхищенные глаза принадлежали Антону Михайловичу.

— Женя! — приветствовал он ее. — Я хочу тебя опубликовать!

— В каком смысле?

— Хочу, чтоб наши отношения вышли из подполья. Сегодня мы отмечаем сорок пять лет нашей мужской дружбы…

— Это срок! — вмешался Александр.

— И нам небезразлично, кого выбрал Антон, — с подтекстом произнес Павел.

Джекки вопросительно взглянула на Каштанова, тот подтверждающе кивнул.

— Рассказывайте о себе, пожалуйста! — вежливо, но вместе с тем настойчиво предложил Павел.

— Это что, экзамен? — задиристо спросила Джекки.

— Хуже… Экзамен можно сдать по шпаргалке, а здесь этот номер не пройдет! — довольно жестко предупредил Павел.

Джекки приняла вызов:

— Докладываю — мне тридцать два, немало. Характер вздорный, агрессивный. От меня, не выдержав, удрали два мужа. Есть ребенок, это единственное, что во мне хорошего, а в остальном — дрянь.

— Годится, — одобрил Павел.

— А как вы относитесь к нашему Тошке? — продолжил расспросы Александр.

— Как можно относиться к человеку, который обобрал собственный фонд? Но с этим еще можно смириться. Однако он ведь работает и по мелочам, например, я видела, как в кафе он слопал три булочки и не заплатил за них!

— Антон, это правда? — строго вопросил Александр.

— Так булочки-то были крохотные! О чем разговор!

— А еще, — продолжала ябедничать Джекки, — он дерется с женщинами…

— С какими? Уточните! — настаивал Павел.

— С красивыми, в частности со мной!

— Он вас бил? — ужаснулся Александр.

— Меня фиг побьешь! Но он пытался! — Джекки усмехнулась.

— Это она мне врезала! — уточнил Антон.

Джекки не унималась:

— Кроме того, он не умеет плавать и боится высоты. Так что парень-то никудышный!

— Большое тебе спасибо, Женя! — просиял Антон.

— И тебе большое спасибо! — просияла Джекки.

Черту подвел Павел:

— По-моему, вы — два охламона, которые созданы друг для друга!

— А что же мы сидим по-сухому? — укоризненно воскликнул Александр.

— За Женю надо выпить! — поддержал Павел.

В то время как охранник-официант разливал мужикам воду, Павел наклонился к Джекки:

— Что вы предпочитаете?

— То же, что и все! — Джекки держала марку.

— Я тебе не советую, — заговорщически шепнул ей Антон Михайлович.

— Никакой дискриминации! — И Джекки протянула охраннику свой бокал.

— Женя, — с чувством начал Павел, — мы вас утверждаем! Саша, ты не против?

— Я за!

— Надеюсь, Женя, — торжественно продолжал Павел, — вы сделаете из нашего обалдуя нормального человека!

Тут вмешался Каштанов:

— За женщин джентльмены пьют стоя!

Все трое, как по команде, поднялись и… пиджаки и галстуки на джентльменах имелись, а вот с брюками обстояло хуже. Все трое довольствовались лишь купальными трусами. Джекки не подала виду, что заметила сей пассаж. Джентльмены, как заправские алкоголики, влили в себя по стакану и уставились на Джекки. Она оказалась на высоте. Тоже опрокинула стакан и смачно крякнула:

— Крутая штука! Дайте закусить скорее!

— Женя, ты наша баба! — с восторгом воскликнул Павел.

Все четверо засмеялись и стали закусывать.

А потом все сидели у костра, и Каштанов пел, аккомпанируя себе на гитаре, песню опять-таки на стихи одного из соавторов повести. Друзья задумчиво слушали. Слушала зачарованно Джекки, ее глаза светились. Даже охранники, примостившиеся на порожках автомобилей, расслабились и не зыркали настороженно по сторонам.

Хочется легкого, светлого, нежного, раннего, хрупкого, пустопорожнего, и безрассудного, и безмятежного, напрочь забытого и невозможного.

Хочется рухнуть в траву не помятую, в небо уставить глаза завидущие, и окунуться в цветочные запахи, и без конца обожать все живущее!

Хочется видеть изгиб и течение синей реки средь курчавых кустарников, впитывать дожею солнца свечение, в воду, как в детстве, сигать без купальников.

Хочется милой наивной мелодии, воздух глотать, словно ягоды спелые, чтоб сумасбродно душа колобродила и чтобы сердце неслось ошалелое.

Хочется встретиться с тем, что утрачено, хоть на мгновенье упасть в это дальнее… Только за все, что промчалось, заплачено и остается расплата прощальная…

А потом телохранители ловко убирали следы пиршества. Судаковский фамильярно прощался с Джекки и Антоном, потом обнял Александра. Все обменивались какими-то прощальными теплыми словами, но дело было не в них. Встреча пробудила в друзьях что-то ясное, истинное…

Вот помчался «мерседес», на хвосте которого висел джип. Деликатный Александр двинулся к своему дому, приветливо помахав влюбленным. Каштанов и Джекки остались вдвоем.

— И мне тоже пора в Москву, — печально вздохнула Джекки.