Смайлик на асфальте

Свернув на Невский, Артём мгновение раздумывал, затем направился в сторону Адмиралтейства. Он по-разному относился к улицам города, среди них были любимые и те, кому он не слишком симпатизировал, но Невский проспект он не любил особо. По мнению Артёма, Невский всегда был слишком вульгарен для сдержанного и интеллигентного Питера. Главная улица должна отражать истинную сущность города, его дух, служить проводником его Genius Loci, возвышать город среди других. На Невском же все было слишком для утонченного и строгого Петербурга, а сейчас так и вовсе проспект перестал принадлежать жителям города, теперь здесь хозяйничали приезжие.

Лишь оказавшись на Малой Конюшенной, которой он всегда симпатизировал, Артём сообразил, куда направляется. Ноги сами несли его к отелю Марины. Дворами он вышел к Капелле, затем свернул на набережную Мойки и остановился у чугунной ограды.

Попросту заявиться к Марине с непринужденным: «Здравствуй, дорогая, заждалась?» он не решался. Не получится у него непринужденно. Будет мямлить и выискивать подтекст в ее словах. Пожалуй, лучше сказать, что в отель он зашел по своим делам. Только ведь не поверит…

— Бонжур! — послышалось за спиной.

Артём обернулся. Улыбка словно приклеилась к жизнерадостной физиономии Мориса.

— Не меня ли ищете, мон шер?

«С какой это стати?» — чуть не спросил Артём, но вовремя спохватился: ведь только сегодня читал записки помощника начальника сыскной полиции.

— Я, собственно… Насчет экскурсий! — нашелся он.

— Отлично, значит нам по пути.

Дальбан подхватил молодого человека под локоть и потащил в отель. Он не отпустил его даже в холле, так и придерживал под локоток, будто они близкие приятели. Очень близкие.

— Как обстоят наши дела?

— Неплохо, — пробурчал Артём, высвобождаясь. — Сделал больше половины.

На самом деле даже меньше трети.

— О! Отлично! — Морис еще больше расплылся в улыбке. — И как вы находите текст? Любопытно, не правда ли? Вы должны непременно поделиться своими впечатлениями. Прямо сейчас!

Не дожидаясь возражений, он широким жестом указал на приоткрытые двери бара.

— Но мне… — попытался возразить Атём.

— Не волнуйтесь, мон ами, кофе выпить вы успеете. До конца рабочего дня еще есть время, — возразил француз, легонько подталкивая Артёма в спину.

Морис что-то промурлыкал на ухо официанту и вскоре на столике появились две чашечки эспрессо на один глоток.

— Мне не терпится прочитать перевод. Парижскую часть истории я знаю по воспоминаниям своего предка, очень бы хотелось прочитать начало, — болтал журналист.

— Постараюсь ускориться, — Артём был лаконичен.

Он не слушал дальнейшую болтовню француза, пил кофе, думая о своем. Очнулся лишь тогда, когда тот заговорил о Марине.

— Кстати, позавчера я видел вас в отеле в обществе очень красивой женщины. Вы давно знакомы?

«А тебе какое дело?» — грубость почти сорвалась с языка, но Артёму все-таки удалось сдержаться.

— Относительно, — коротко ответил он.

— Я почему спрашиваю, — Морис доверительно наклонился к нему. — Это ведь ее я просил перевести записки русского сыщика, но так и не дождался результата. Представляете, каково было мое удивление, увидев вас вместе? Бывает же такое!

И хотя на лице француза по-прежнему играла приветливая улыбка, темные глаза испытующе буравили Артёма и ждали продолжения. Пришлось рассказывать об учебе в университете. В какой-то момент расслабленно-благодушный взгляд Мориса стал цепким, словно у кота, почуявшего шорох мыши. И смотрел он теперь не на своего собеседника, а куда-то поверх его макушки, за двери бара.

В холле отеля стояла Марина. И тоже прожигала взглядом Мориса. По крайней мере, ее закрытые солнцезащитными глазами, были устремлены на него.

— Марина!..

Артём вскочил и бросился к ней, но она будто не видела его.

— Марина!

Она вздрогнула и медленно сняла очки. Страх, отчаяние, беспросветность. Такой безысходности в ее глазах он не видел никогда.

— Что он от тебя хочет? Зачем ты с ним? — ее голос срывался от напряжения.

— Дальбан? При чем тут он? Давай поговорим о нас…

Но она не слышала.

— Что ты ему рассказал про меня?

— Ничего… Да черт с этим французом! Когда мы увидимся?

— Значит, теперь он хочет подобраться ко мне через тебя, — прошептала Марина. — Он почти уничтожил мою жизнь, но ему все мало, он продолжает преследовать меня!

Артём растерялся.

— Что ты такое говоришь?.. Давай вместе решим как лучше…

Марина покачала головой.

— Лучше уже ничего не будет. Все настолько запуталось, что выход только один…

Она надела очки и неловкой походкой, будто на ногах у нее были кандалы, а не изящные «лодочки», направилась к лифту. Остановилась на полпути — Артёму на мгновение показалось, что сейчас она вернется — но Марина, ссутулившись, вошла в раскрывшиеся двери лифта.

— Ваша старинная подруга сегодня не в настроении, — раздалось за спиной.

Артём не сразу понял, что сказал подошедший к нему Морис. Наверное, он глупо пялился на француза, пытаясь осмыслить услышанное.