Smart Love

– А гитару я забыл. Зато смотри, что принёс! – Никита вытащил из пакета две бутылки вина и поставил на стол в прихожей. – Вот. Сладенькое. Для девочек. Такое будешь?

– Буду, конечно! Я всё с тобой буду.

– Я запомню твоё обещание! Где сядем?

– Ну, смотри, в комнате письменный стол – будем рядом сидеть. На кухне обеденный – можно друг напротив друга, хоть свечи ставь.

– Мне или тебе?

– Фу, какой простой каламбур.

– Ну, так это, не я тут профессор.

– Доктор! Кандидат, если точнее.

– Доктор, поиграем в доктора?

– Разве что филологических наук. Можешь написать мне диктант.

– О, если только это будет прелюдией…

– Проходи, шутник. Сначала выпей со мной, потом шути.

И Никита прошёл в комнату. Инга принесла фрукты, бокалы и штопор, но сама открывать вино не стала – дала проявить джентльменство мужчине. Не ошиблась – просить даже не пришлось.

– Ну, что, за более тесное знакомство?

– Давай, Ник. Ты… ты хороший. Рада теперь знать тебя.

– О, я рад знать тебя тоже. С тобой… интересно. И тепло.

«Странно. Вроде ничего особо интересного я ещё не рассказала…» – подумалось Инге, но она промолчала. Потом нашлась, что ответить:

– Я хочу узнать тебя поближе. Узнать, кто ты, что именно тебе интересно, какие у нас общие вкусы.

– Ну, давай, например, начнём с музыки. Поставишь свою любимую песню?

Инга включила концертную запись малоизвестной самарской группы «Контора Кука» – «Интимная хирургия».

– О, «Контора»! Тоже их люблю! Такой психоделичный текст.

– Здорово! Это так пробирает. Всё такое настоящее. Эмоции, чувства. Хотя если текст сам по себе читать – не так выразительно. А тут прям как я люблю. Синтез музыки и слова. Всё друг друга дополняет.

– Ага. А то обычно пишут либо музыку под слова, либо слова под музыку. Тут целостность. Ритм стихов с ритмом инструментов гармонирует. Какое-то… пронизывающее чувство.

– Настоящее.

– Ага.

– Теперь ты?

Он включил «Гражданскую оборону» – «Вечная весна».

– Ну, вот. Тоже психоделика. Тоже слова сами по себе не так хорошо работают, как в музыке. Но ощущения – просто нечто. Никогда не забудешь, если хоть раз послушал.

– …Мы с тобой так совпадаем. Ты такой… ты так мне подходишь. Даже неловко.

– Это ты мне подходишь, принцесса.

И Никита положил ладонь под подбородок Инги, притянул её к себе – и поцеловал. Совсем как в бульварных романах. Но получилось не нелепо, а искренне – по крайней мере, было такое впечатление. С ним было легко и просто. Он такой же, как ты – понимает твои шутки, слушает одну с тобой музыку…

– Ты… ты такая красивая сегодня.

– А я думала, я всегда красивая.

– Да, конечно же, просто… сегодня ты особенная какая-то. Необычная. И пахнет от тебя… так сладко.

– Ага. Это, кстати, любимые духи моей мамы.

– Мило, что вы решили пользоваться одинаковыми.

– Да нет, не в этом смысле. Она умерла вообще-то. Давно, я её мало помню. А духи остались. У меня есть коробка с её вещами. Я иногда перебираю их – просто чтобы, ну, не знаю, как-то прикоснуться к ней.

– Ох, сочувствую… ты, наверно, скучаешь по ней…

– Да не знаю. Скорее просто по чувству, что у меня есть мама. Так-то я её знала мало. Она всё время пропадала где-то. То ли работала, то ли мужчин искала. Ну, вот. Когда она умерла, я к бабушке переехала. Подростком была. Много событий было… наверно, я легко всё это перенесла. Не помню.

– Сочувствую тебе. А что случилось?

– Авария. У мамы друг был – или не совсем друг, поди теперь разбери. Пьяные катались, ну и вот…

– Закономерный итог.

– Ага. Мне сначала жалко её было, а потом как-то бабушка на неё вслух разозлилась. Дескать, бросила ребёнка – ну, меня, то есть, – променяла на кого попало, вот и получила. Я маму защищать стала, а потом поняла, что бабушка права. Но всё равно мать для меня навсегда останется хотя бы самой красивой женщиной на свете. Я даже какие-то её вещи ношу.

– Так вот ты в кого такая прекрасная.

– Может быть. Ну, что, выпьем ещё?

Никита разлил вино по бокалам, чокнулись, выпили. До курантов было полтора часа.

– Принцесса души моей, включишь что-нибудь на фон?

– Ты ещё «огонь моих чресел» скажи.

– А можно?

– Да ну тебя. Просто иногда ты такой…

– Какой?

– Ну, как будто знаешь меня давно и всё тебе можно.

– А ты запрети что-нибудь.

– И что же? Запретный плод сделать сладким, да?

– Ага.

– Ну, допустим, я запрещаю тебе себя целовать?

– Да пожалуйста, – и Ник демонстративно отодвинул стул.

– Эй, ты чего?

– Пионерское расстояние. Чтобы точно плод не срывать.

– Да ладно тебе, я ж пошутила!

– Ага, так и я пошутил. Вот, видишь, смеюсь. Ха-ха-ха!

– Ник… славный… ну прости. Прости, ладно? Я не всегда шучу уместно… давай… давай обратно. Что посмотрим?

– Что хочешь. Насчёт «обратно» – а ты заставь.

Инга придвинулась к Никите, чтоб оказаться к нему ближе:

– Вот, заставила. Дальше – стена. Тебе деться некуда.

– А если так? – и Ник встал и вышел в коридор.

– Да стой же ты! Господи! Что мне теперь сделать, чтобы ты перестал дуться?

– Ты знаешь, что. Могла бы и догадаться.

– Да господи… ну, вот…