Smart Love

Пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до Никиты и поцеловать его. А он в ответ приблизился к Инге, прикоснулся к её подбородку и, навалившись телом, и прижал к стене.

– Будешь моей… хорошей девочкой сегодня? – отстранившись, прошептал он ей на ухо.

– Буду… смотря что это значит…

– Не запрещать ничего.

– Не запрещу…

– Ну, смотри.

И Никита стал гладить Инге плечи, спустился до талии, задержал руки на бёдрах. Целовал её шею… укусил за ухо… и только Инга успела закрыть глаза, отдавшись чувствам – отошёл, сказав:

– Так. Всё. Пошли смотреть кино.

– Ох… ты так… завёл меня. Может быть, ну его?

– Потом, «огонь моих чресел». Ночь ещё впереди.

– А ты немножечко злорадный.

– А ты не немножечко прекрасная. Но я от тебя и так с ума схожу. Дай насладиться твоим обществом. А потом… потом всё сделаем, как надо. Хорошо?

– Хорошо.

Они вернулись в комнату. Инга захотела включить что-то нелепое, милое, смешное, чтоб разрядить обстановку – и она выбрала первую серию аниме «Богиня благословляет этот мир».

– Это ты так на мой возраст намекаешь? – спросил Никита.

– Как?

– Мультики поставила.

– Да они весёлые. Если первая серия не зайдёт – переключим.

– Ну, хорошо. Ещё вина?

– Пожалуй. Я так хочу провести с тобой эту ночь… и заснуть с тобой… Знаешь, обычно от женщин мне хотелось уехать. А с тобой – всё не так…

Они выпили снова. Ник сидел совсем рядом и, казалось, будто бы с каждым мигом придвигался всё ближе. Поглаживал то колено, то плечо Инги, то целовал её в щёку – дразнил, издевался. Но только стоило повернуться – и отстранялся: «Всё-всё, не мешаю». И, пока они так сидели, ничего не говорил. Лишь иногда смеялся шуткам в аниме. Близилась полночь.

– Включай куранты.

– Хорошо. Как раз дедулька перестал вещать. Ты вообще как к нему относишься, Ник? Может, мне не стоит его трогать?

– Нет-нет, критично отношусь. Ну, что же… загадываем желания?

– Ага, только не вслух.

– Хотя я твоё знаю.

– Правда?

– А ты думаешь слишком громко.

Ник снова приблизился и поцеловал Ингу – горячо, страстно. Сжал её талию, принялся расстёгивать пуговицы на платье. Стал целовать и гладить её тело, заставляя вздохи вырываться из груди.

– Ну, что? Исполнил желание?

– Пожалуй, да… – ответила Инга, хотя, на самом деле, она ещё не успела ничего загадать.

– Теперь твоя очередь исполнять моё. Как новый год встретишь, так его и проведёшь, правда?

– Правда… сейчас, выключу гимн. А то нелепо как-то.

Закрыв ноутбук, Инга стала раздевать Никиту тоже. Стянула с него футболку. Поцеловала его ключицы – явные, острые. Порадовалась виду его торса – изящного и мускулистого. Потом вернулась к его губам – и впилась в них снова, став расстёгивать его ремень.

– А ты купил?.. – прошептала она, отстранившись.

– Забыл… я всё забыл, спеша к тебе… Давай так. Без них. Я чистый.

– А откуда ты знаешь, допустим, что чистая я?

– По тебе видно, что ты хорошенькая…

– Вообще-то, этого не видно. А дети?

– Я успею. Но, если что, я готов воспитывать. Назовём Машей и Пашей.

– Опять ты шутишь. Мы всего два дня знакомы…

– Ты мне отказываешь? Я же так… так ждал тебя… так тебя хотел…

– Нет, я просто как знала – купила сама.

– Ну, хорошо. Неси. Ты действительно хорошая девочка.

– А ты – забывчивый мальчик.

– Торжественно клянусь встать на путь исправления! Только завтра.

– Как ты там сказал? «Я запомню твоё обещание». Вот. И это. Раздевайся…

Инга ушла в прихожую – достать из сумки пачку презервативов. Потом, вернувшись в комнату, выключила свет и разделась сама. Хотя снимать уже было почти что нечего – платье и так расстёгнуто, оставалось только повесить его на крючок и избавиться от белья.

– Иди ко мне, – прошептал Никита.

И всё было так горячо, так страстно, так прекрасно! Он как будто знал, куда и как трогать, как себя вести; как будто чувствовал, что нужно именно здесь и сейчас: когда быть нежным, а когда грубоватым; когда шептать слова, подходящие любовнику, а когда приказывать.

Уснули они только в четыре часа ночи. А утром Инга проснулась от того, что замёрзла.

Никиты рядом не было, хотя постель ещё хранила его тепло. Он сидел на стуле, одевшись, и читал Байкера. Читал увлечённо, не двигаясь, и выглядел совершенно спокойным. Инга потянулась, села на постели и сказала:

– Привет. Давно не спишь? Почему не будишь?

– Не хотел нарушать твой сон, милая. – Никита встал со стула, дошёл до постели и поцеловал Ингу.

– Ну… хорошо… кстати. Мне было с тобой очень хорошо.

– Мне с тобой тоже.

– Ты волшебный какой-то. Терапевтический. Мне по утрам обычно как-то пусто, а сейчас – не так…

– Хочу снова пошутить, уже можно?

– Можно, конечно.

– Это потому, что ночью в тебе было не пусто.

– Дурак! – Инга бросила в него подушку, рассмеявшись.

– Всё-всё, не шучу. Мне пора ехать домой. Мама ждёт.

– Мама? Первого января?..

– Ага. Она у меня, ну, заботливая очень. Я когда маленький был, самый закутанный во двор выходил.

– Ха! Наверно, был таким, бочечкой в трёх слоях шубы.

– Ага, все смеялись в школе, вот я и стал «шутником» им в ответ. Ну и спрашивала она меня всегда, где я, с кем я.

– Что, и в этот раз спрашивала?

– Конечно.

– И что ты ей сказал?