Смартфейс

Она садится в следующий поезд между женщиной с пластиковым пакетом сладкой картошки и мужчиной, чья серебристая футболка переливается изображениями мотоциклистов, на которых, правда, мелькают пустые пятна. Либо ее нужно посильнее зарядить, либо он поймал вирус. Мама рассказывала, что однажды эти футболки массово взломали, и тысячи людей обнаружили, что транслируют жесткое порно.

Поезд стучит колесами. Начинает плакать ребенок. За окнами проплывают хаотичные связки кабелей, мерцающие огни. Фрейя понимает, что идея поисков так и не выходит из ее головы. Мысль о том, что Руби, возможно, где-то в Ирнфельде, никак не хочет ее отпускать, даже когда смартфейс безмолвствует. Она наклоняет голову и шепчет:

– Что ты там говорила… ты не могла бы отправить сообщение от меня, проверить?

– В игре люди не могут получать сообщений.

Она вздыхает. Это раздражает, но она ничуть не удивлена, это напоминает эскапизм.

– Было бы слишком просто. – Место, где стенки вагона перетекают в крышу, исписаны острыми, злыми буквами, выведенными перманентным маркером. – Какая еще информация у нас есть? Ты знаешь, чем она может там заниматься?

– Я знаю лишь ее местоположение, судя по информации с форума. Гость замка упомянул, что она в западной башне, и она провела там какое-то время.

Рельсы искривляются, вагон с треском подпрыгивает с жутким скрипом колес. Фрейя вздыхает, ей не хочется представлять Руби в игре. Даже если ее сестра играет, она вряд ли станет задерживаться на одном месте. Она будет исследовать мир, а потом уйдет, когда насытится. Она не из тех, кто попадается на крючок, хоть Ирнфельд и достаточно притягателен для стольких игроков. Мама сказала бы, что это для тех, кто заслуживает чего-то получше, чем реальный мир. Фантазировать – значит цепляться за мысли, сосредоточенные вокруг чего-то приятного. Наверное, с этого начинал и Джулиан, когда делал первые шаги в комнаты удовольствий. Липкие – она мысленно морщится, – которым невозможно сопротивляться. Они поймали его, как птичку в силок.

– А нельзя ли загипнотизировать человека, или что-то в этом роде, – говорит она тихонько, проверяя, не подслушают ли соседи, у всех ли в ушах наушники. – Ну, знаешь, чтобы он забыл, что находится в игре? Бывает такое, что люди забывают выйти?

– Они всегда держат под рукой средства для восстановления водного баланса, – говорит смартфейс. – Думаю, иногда их приходится оттуда выносить, хотя смотрители стараются за этим приглядывать. К тому же всегда можно установить таймер.

Фрейя представляет, как люди, спотыкаясь, тащатся к парню в кольчуге и просят глоток воды. От этой мысли она вздрагивает, от мысли о зомби, бродящих по подвалам. Поезд снова поворачивает, и перед ней встает мужчина, он берется за поручень. Из его подмышки тянет едким теплым потом. Фрейя сглатывает, поправляя очки, которые он случайно сдвинул. Снаружи раздается грохот, и, к ее возмущению, поезд делает остановку.

Огни гаснут.

Потный мужчина издает долгий вибрирующий стон, напоминающий Фрейе о «Черной дыре» и двух женщинах, которые выцарапывали ногтями крестики и нолики на спине мужчины. В ушах снова звучит ведьмовское хихиканье, пока она шарит глазами по вагону. Едва видны желтоватые очертания лиц. Что-то снаружи искрится. А вдруг бомба, здесь, внизу, где всем на всех плевать, и она попалась, как крыса в ловушку? Вспышка воспоминания: Гейл в колодках. Фрейя все бы отдала, чтобы услышать ее голос, который хоть немного развеял бы весь этот мрак. Браслета нет, и Руби не замечает, что она паникует.

– Руби, – стонет она хрипло. Затем, спустя какую-то секунду, фонари мигают дважды, и поезд продолжает движение. Поезд останавливается на станции, Фрейя извивается, проталкиваясь к выходу.

– К черту все, – говорит ей смартфейс, заметив по голосу настроение девушки. – Дойдем и так, тут недалеко.

– Не знаю, что со мной такое, – говорит Фрейя. Она тысячи раз ездила на общественном транспорте, автобусы иногда ломались, поезда застревали на несколько часов. Оказавшись на залитой солнцем улице, она жадно глотает кислород. Никогда еще ощущение ветра на коже не было таким приятным.

Немного отдышавшись, она оглядывается, чтобы понять, что это за станция. До кампуса «Смарти» осталось пройти пешком всего одну остановку. Эстер уже несколько недель хотела с ней увидеться, а теперь это стало действительно необходимо.

Когда линия на карте сворачивает, Руби мурлычет:

– Зачем это все, детка?

– Просто провожу расследование. – Хорошее начало для разговора.

– Но тебе вряд ли тут помогут.

Она уже почти дошла до ворот. Ветер доносит сладкий аромат. Маршмеллоу, если она не ошибается. Жемчужный свет льется из фойе «Смарти», солнце зашло за облака. Фрейю приветствует голограмма в идеальной рубашке, регистрирует ее и отправляет прямиком в медицинское крыло. Розовая стрелка появляется в воздухе, но девушка и так знает дорогу.