Смейся, паяц!

И только девятилетний Додик, худой, как гвоздь, и рыжий, как пожар, плакал и не хотел уезжать. Мы прилетели одним самолётом, шесть лет назад, усталые и измученные. Отец вынес его, спящего, на руках. От влажного ночного воздуха, напоённого пряными запахами цветов и фруктов, малыш проснулся, открыл глаза, осмотрелся и с надеждой спросил:

– Это теперь наше домой?

Какое великое счастье иметь своё «домой» и как обделены те, кто его не имеют!

Можно иметь «домой», находясь за тридевять земель, и можно в собственной квартире прожить жизнь квартирантом. Можно из пустыни сделать страну, а можно страну превратить в пустыню – всё зависит от слова «домой», есть оно или нет. Если человек перекати-поле, он не в состоянии пустить корни. А если перекати-море? Перекати-жизнь?…

…Я успел до их отлёта. Искренне пожелал главе семьи успеха и благополучия в новой стране. А он, прощаясь, заявил:

– Если не сложится, вернёмся к себе на Херсонщину или к вам на Тель-Авивщину.

– Если тебе всё равно, то возвращайся на Багдадщину, – разозлился я.

…Когда они улетели, задумался: почему вдруг психанул? И понял: из-за рыжего мальчишки, которому так хочется и так нужно иметь своё «домой».

ЖУЛИКИ ИЗ МОЕЙ КОЛЛЕКЦИИ

«Мой Израиль» будет не полным, если не поведать и о них. Впрочем, я уже рассказывал об авторах мошеннических объявлений в газетах, о плагиаторах на телевидении, о бывших владельцах «Балагана», не заплативших нам зарплат и удравших за границу… Казалось бы, уже можно повзрослеть, помудреть и больше не попадаться на их удочки!.. Но, к сожалению, я так и не научился распознавать плутов и мошенников, и жизнь ещё не раз сводила меня с ними.

Сергей Олейник позвонил к нам в Центр Юмора из маленького города Арада, расположенного недалеко от Мёртвого моря, и попросил назначить ему свидание для серьёзного разговора. Высокий, худощавый, с печальными глазами человека, которому пока ещё не везёт, он жонглировал фамилиями известных Московских кинематографистов, своих приятелей (некоторые из них были и моими приятелями), назвал фильмы, в создании которых он участвовал как оператор (я слышал об этих фильмах), поведал разные казусы, возникавшие во время кинопроизводства (некоторые из них были мне известны)…

Словом, произвёл впечатление человека, действительно, связанного с кино. Мы в это время готовились к Международному фестивалю Смеха, вели переговоры с Московским Телевидением о съёмках фильма о Фестивале и его показе на одном из центральных каналов российского ТВ – это должно было стоить огромных денег, которых у нас, естественно, не было. А он, Олейник, как будто чувствуя это (а вернее всего, заранее разнюхав эту нашу проблему), заявил, что может привезти камеру «Бетакам» (она ему обещана каким-то «новым русским» для их дальнейшего бизнеса), и, имея камеру, сам, бесплатно, отснимет наш фестиваль, предварительно договорившись о показе фильма на первом или втором канале российского телевидения. Кроме того, он ещё сделает рекламный ролик протяжённостью до 43-х секунд и обеспечит его показ в информационной программе «Новости» или «Вести». Но для этого ему надо срочно вылететь в Москву, а денег на билет нет. Если мы оплатим его командировку, то он готов немедленно подписать договор о выполнении своих обязательств.

Предложение было неожиданным, но заманчивым: его полёт в Москву и сопутствующие расходы стоили намного меньше, чем съёмки фильма и его трансляция. Да и, как я уже отметил выше, Олейник выглядел очень искренним и убедительным. Видя, что мы колеблемся, он добавил:

– Я готов заплатить неустойку в сумме десять тысяч долларов, если не выполню своих обязательств – внесите это в договор.