Читаем Смехачи Мейерхольда полностью

Появившееся после увольнения время Ильинский в первую очередь решил использовать для подготовки «Старосветских помещиков». Ему по душе то обстоятельство, что можно самому составлять репертуар, ни от кого не зависеть. К тому же программу готовил самостоятельно, без помощи режиссёров. Больше того: подвернулась возможность поработать режиссёром самому, правда, не на эстраде, не в театре — в кино.

Игорь Владимирович сейчас больше чем когда-либо следил за новостями в мире искусства. В глубине души он лелеял мечту найти «свой» театр — такой, в котором он чувствовал бы себя как дома. Морально он был готов и к тому, чтобы сниматься в кино, если подвернётся достойная роль. И всё чаще стала появляться мыслишка попробовать свои силы на режиссёрском поприще. Он постоянно «зондировал почву», стучался в разные кабинеты и в Комитете по делам искусств, и в Комитете по делам кинематографии.

В процессе поисков Игорь Владимирович вдруг узнал, что в 1932 году Ильф и Петров написали для московской фабрики «Росфильм» (так тогда назывался «Мосфильм») сценарий кинокомедии «Однажды летом». Его дважды пытались ставить, и уже на старте обе попытки оказались неудачными. Даже у опытного Абрама Роома («Третья Мещанская», «Привидение, которое не возвращается») дело не заладилось — отступил. Тогда сатирики передали свой сценарий на Киевскую кинофабрику «Украинфильм». После некоторых проволочек 3 сентября 1934 года с ними был подписан договор.

Разузнав подробности, Игорь Владимирович набрался смелости и предложил свои услуги как постановщик. Москвичей его кандидатура не заинтересовала. Иначе рассуждали в Киеве: там поняли, что при любом результате имя известного киноартиста привлечёт публику. То есть риска нет. Всё же для страховки ему в помощь выделили режиссёра Ханана Шмайна. Ханан Моисеевич на год моложе Ильинского, но режиссёрский опыт у него имеется — поставил три фильма.

7 мая 1935 года газета «Вечерняя Москва» сообщила о том, что артист Игорь Ильинский выехал в Сухум на съёмки фильма «Однажды летом». В коротком интервью Игорь Владимирович сказал корреспонденту:

— Давно я не снимался в кино. Аппетит поэтому у меня большой. Я сразу снимаюсь в двух ролях — одного из парней-автодоровцев и профессора Сен-Вербуда, путешествующего по СССР с халтурными лекциями. Аппетит — аппетитом, но, может быть, это и слишком много после такого перерыва. Может быть. Но хочется со всем справиться и не побояться своей жадности.

За Игорем Владимировичем водился такой грешок — почти от каждой роли в процессе работы он пытался отказаться. Ему казалось, не получается, опозорюсь, буду выглядеть посмешищем. Выручали мастерство и такт наставников, режиссёров, партнёров. Со всеми ними Ильинскому до невероятия везло. Артист называл их театральными няньками. В кино происходило то же самое.

Когда он сам ставил что-нибудь, это не облегчало работы. Скорее усложняло — помимо других вдобавок требовалось руководить самим собой. Первый раз подобное раздвоение произошло на фильме «Однажды летом».

Ильф и Петров начали писать этот сценарий в 1929 году, параллельно с работой над «Золотым телёнком». Работая над романом, они по ходу дела записывали репризы, намётки сюжетных линий, юмористические отступления. Некоторые потом использовались в тексте, другие так и остались «неприкаянными», третьи получали развитие в других произведениях.

В «Однажды летом» использован фрагмент хорошо ныне известной истории про машину «Антилопа-Гну». Тут никакого плагиата нет — ведь имеют же авторы право позаимствовать у самих себя. Ильф и Петров воспользовались этим правом на полную катушку. Тем более что они не просто скопировали, а придумали оригинальную историю. Если в романе жулики умышленно ехали впереди автопробега, собирая сливки, то в фильме это получилось случайно. Если в романе действуют жулики, то в фильме наоборот — исключительно положительные молодые люди.

Их двое: председатель автомобильного клуба по прозвищу Телескоп (его играет Ильинский) и единственный член автоклуба Жора (Леонид Кмит, то есть Петька из «Чапаева», уже ставший за ту роль орденоносцем). В сценарии был ещё их третий соратник, однако режиссёры его убрали и, похоже, правильно сделали.

Оставшиеся два парня — автодоровцы[8], фанатично влюблённые в четырёхколёсных коней. Друзья работают в автотракторной мастерской, а в свободное время собирают из случайных деталей собственный автомобиль. Можете представить, что у них получилось! Во всяком случае, сценаристы называют созданную ими машину авторыдваном.

Тем не менее машина способна передвигаться, и друзья пускаются на ней в дальний путь. Они едут в Нижний Новгород, где собираются работать на автозаводе.

В пути начинается череда приключений, свалившихся на них самих и на их самодельную колымагу. Основное из них — знакомство с якобы профессором Сен-Вербудом, вторая роль Игоря Владимировича в этом фильме. Тут его узнать невозможно: он в сложном гриме — лысый, с окладистой бородой. На нём какая-то странная одежда, именуемая в сценарии пелериной.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное