Смена. 12 часов с медсестрой из онкологического отделения: события, переживания и пациенты, отвоеванные у болезни

– Простите за задержку. У нас сейчас небольшой аврал, однако я готова, так что давайте отправим вас домой. Сколько вам ехать? – Я намеренно говорю быстро, стараясь заглушить их вероятное раздражение.

– Два часа, – говорит Дороти. – Только вот он… – она показывает на мужа, – ненавидит ехать за рулем в темное время и поэтому хочет, чтобы нас отпустили как можно скорее. – Она переводит взгляд с мужа на меня, и я с облегчением понимаю, что она недовольна скорее им, чем мной, – жалко его, конечно, но так хоть мне не придется извиняться за то, что я посмела пообедать.

– Это вам, – протягиваю я конверт. – И мы можем вместе пройтись по списку, потому что у меня есть свой экземпляр, – машу я им в качестве доказательства.

Она смотрит на конверт, заглядывает внутрь, а затем достает из него скрепленные скобами листы. «Ммм – угу, угу… – кивает она, – вот он, мой прилосек», – говорит она, бегло встретившись со мной взглядом, после чего продолжает читать.

– На следующих двух страницах написано, когда нужно принимать каждое из ваших лекарств – утром, в обед или вечером – а также в какой дозировке.

– Ага, – она толком меня уже не слушает, однако я все равно продолжаю.

– А еще… – у меня звонит телефон.

Дороти продолжает читать. «Ты можешь ответить».

Я подношу телефон к уху и слышу: «Это сопровождающая санитарка. Я пришла забрать Мур. Эмм, не могли бы вы выйти на минутку в коридор? У нас тут проблемка».

От звонящей санитарки меня отделяет только дверь, но и это расстояние кажется мне огромным. Оставшись в палате, я смогу сосредоточиться на выписке Дороти, ни на что не отвлекаясь, а если выйду в коридор, то это чревато задержкой, так как неизвестно, насколько это затянется.

– На самом деле мне нужны именно вы, ее медсестра, – говорит санитарка по телефону, и я слышу на заднем плане голос Кандас: «Я не стану этого делать. Я не стану этого делать, пока не получу объяснений!»

– Сейчас буду. – Нажав отбой, я смотрю на Дороти. – Слушайте, я сейчас вернусь. Нужно только уладить кое-что в коридоре.

– Конечно-конечно, – говорит Дороти, внимательно изучая бумаги, которые я ей дала. Я вижу, как ее муж слегка закатывает глаза и тихонько вздыхает. Ему хочется поехать домой при свете дня, однако мне нужно выполнить свою работу для Дороти и Кандас. Что ж, посмотрим, получится ли мне угодить всем и каждому.

Переступив через порог, я наталкиваюсь на спор. Увидев меня, Кандас тут же бросается в бой.

– Она, – показывает она на сопровождающую санитарку, – говорит, что мне нужно сесть на каталку, однако меня никто не предупреждал об этом.

– Никто не предупреждал вас в предыдущие разы, когда вы были в больнице?

– Нет. Никто не предупреждал меня об этом в этот раз, насчет этой конкретной процедуры.

Я ничего не могу понять. «А что, с каталкой что-то не так?» – пытаюсь разобраться я.

– Нет, но мне никто не сказал, что я буду должна на нее сесть, и теперь она заставляет меня это сделать. – Повернувшаяся к Кандас санитарка поднимает вверх в жесте отчаяния руки. Я рассматриваю ее пытливым взглядом, как вдруг до меня доходит.

– Я сожалею, что никто не предупредил вас по поводу каталки, – говорю я ровным голосом. В конце концов, с ней лучше держать себя в руках. – Они настаивают на этом, когда проводят КТ, даже для таких здоровых пациентов, как вы. – Говоря слово «здоровых», я изображаю пальцами кавычки, чтобы ее не обидеть. Даже для таких рядовых процедур, – я целенаправленно избегаю слова «простых», – как проверка катетера. Вы не против того, чтобы вас отвезли на каталке?

– Совсем не против, – внезапно успокаивается она. – Просто меня никто не предупредил, вот и все.

– Верно. Что ж, спасибо, что пошли нам навстречу. Знаете, вы можете даже пойти в радиологию своим ходом рядом с каталкой, если я дам на это разрешение. Они просто хотят, чтобы рядом была каталка.

– Нет-нет, я могу залезть на каталку. Видите? – Повернувшись к каталке спиной, она ловко на нее запрыгивает, а затем грациозно вытягивает ноги и ложится. – Подождите, я захвачу свой телефон, – она соскакивает с каталки, и возвращается в палату, чтобы его забрать.

Еще одно очко в пользу эмпатии. Спасибо – безмолвно показываю губами санитарке. «Увидимся, когда с ней закончат».

Я прямо чувствую у себя между бровей эту надоедливую вертикальную складку. Мне просто хочется поскорее закончить с Дороти – неужели нельзя меня хоть ненадолго оставить в покое?

Однажды мне удалось освободить себя ото всех остальных обязанностей, чтобы целиком сосредоточиться на выписке. Я могла бы назвать это подарком своей молодой пациентке, однако это был подарок и мне самой тоже. Вот уже несколько недель я была чрезмерно перегружена работой, и все приходилось делать второпях. Мне хотелось хоть что-нибудь сделать так, как надо.