Смена третья – загадочная

Матвей на всякий случай постучал, перед тем, как войти: — можно?

— Можно козу на возу, а у нас принято обращаться — разрешите, — ответил ему Дима и добавил, — заходи. Знаешь, зачем ты тут?

— Нет, — пожал плечами Матвей, — а должен?

— Вчера, по твоей вине все в палате орали, как ненормальные. И это, чтобы ты знал, случилось после отбоя.

— И что?

— Что значит, что? Отбой для того, чтобы спать. А не носиться по палате, как оголтелые.

— Видите ли, товарищ вожатый. Отбой, дело конечно хорошее. Но я не могу взять и выключить себя, как лампочку. И вообще, они хотели страшную историю, я им предоставил возможность её услышать. Если они такие нервные, то и вызывайте их в свою вожатскую и воспитывайте у них стойкость к страху. Я-то тут зачем?

— Умный?

— Да не дурак, — развёл руками Матвей.

— Слушай сюда, умный, отбой для всех. Ни разговоров, ни тем более похождений, — перешёл на другой тон вожатый.

— У нас что, тюрьма? Вы как будто мальчишкой не были.

— У нас пионерский лагерь. Лагерь. Не тюрьма. Тут есть распорядок и правила, которые требуется соблюдать. Нет, отправим домой.

— Я же не выходил из палаты, не купался без разрешения, никого не мазал зелёнкой, я единственный, кто находился в своей кровати, когда Вы вошли в палату. Так за что меня выгонять?

У вожатого закончились аргументы и кроме как: — а ну, марш в расположение, — он не смог ничего произнести.

Матвей вернулся в палату и решил взять умывальные принадлежности. Открыл свою тумбочку, взял щетку и зубной порошок, как его внимание привлекло что-то, что лежало внизу, под кучей скомканной одежды. Он поднял мятую майку и замер на месте. Там, в самом низу лежало игровое поле, сложенное вчетверо. То самое поле, на котором они играли с ребятами. Матвей передёрнулся от увиденного, накрыл его той-же майкой и закрыл тумбочку.

— Пошли умываться, — крикнул ему Цветок.

— Да, бегу, — поспешил ответить Матвей.

Пока он шёл до умывальников, он не переставал думать: «поле тут, я тут, ребят нет, вернее они есть, но они не те. Так, думай Матвей, думай. Что нужно делать. Я ходил последний. Там оставалось еще несколько полей. По сути, каждому по одному ходу и игра окончена. Так-то оно так. Вопрос, с кем играть? А что если я сыграю остаток игры с этими товарищами? А это хорошая идея. Осталось их как-то уговорить. Либо придумать что-то, что заставит их играть со мной».

Умывание, утренняя линейка, дядя Боря на трибуне, поднятие флага, гимн, столовая. Ничего нового.

— Слушай, Антоха, а что тут делают в свободное время?

— Ну как, кружки, библиотека, сбор трав, — попытался ответить Цветков.

— Это как раз время несвободное. Ты же не по собственной воле туда ходишь. Тебя обязывают это делать. А я спросил про свободное время. Ну, это когда никуда не нужно идти. Лежать на кроватях нельзя. Кружок прогуливать нельзя. Тихий час спать, после отбоя спать. Линейка ещё эта. Тут хоть минута на себя есть?

Цветков почесал затылок: — каждый вечер показывают кино, либо устраивают танцы. Один день кино, один день танцы. Но можно не ходить, это не обязательно. Но лежать на кровати всё равно нельзя.

— Мда, — вздохнул Матвей, — у нас тоже день кино, день дискотека. Но плясать под Леонтьева я не очень хочу, а смотреть про Алису Селезнёву мне совершенно не интересно.

— А сегодня не будут про неё показывать. Сегодня будет интереснее.

— Да ты что? Давай, удиви меня, — Матвей расплылся в улыбке от того, как Цветков был наивен.

— Сегодня привезли первую серию «Приключения Электроника». Это такой классный фильм. Мой самый любимый.

— Электроника? — переспросил Палкин.

— Да! Ты что, не смотрел?

— Нет.

— Ну кому ты заливаешь? Сыроежкин, Гусев, Урри? — Цветков выпал в осадок.

— Да не смотрел я. «Последний богатырь» смотрел. Потом продолжение его «Корень зла», «Посланник тьмы». Это смотрел. А Электроника твоего не смотрел.

— Какой корень зла? У нас таких фильмов не показывают.

— Да, именно, не показывают! Может до тебя наконец дойдёт, что я не местный. Я из другого времени. Давай поступим так, Антоха, я вам расскажу о будущем, всё что захотите. А вы мне поможете? — Матвей решил брать эту крепость не измором, а хитростью.

— Рассказать-то и я тебе смогу, вопрос в том, чем ты докажешь? — Цветков сделал вид умного, но кроме как глупым он не выглядел.

— Чем докажу? Я подумаю. Я точно не знаю, но обещаю тебе, что я подумаю.

— Хорошо, как надумаешь, приходи рассказывать. А вечером пошли посмотрим кино. Кстати, если ты не смотрел, то обещаю, что тебе понравится. Всё, мне пора, а то опоздаю и мне влетит за это.

Уже к тихому часу у Матвея созрел небольшой план. Он разместился поудобнее на своей кровати и спросил у Севы: — слушай, а кто сейчас Президент?

— В смысле, президент? — выпучил глаза тот.

— Ну у страны же есть Президент?

— У какой страны? У Америки? — не переставал удивляться Творогов.

— Какой Америки? У России?

— Мы живём в Советском Союзе. У нас нет никакого Президента. У нас, чтобы ты знал, Генеральный секретарь Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза. А президенты у нас только в Америке.