Смерч войны

Начиная с февраля 1945 года, у немцев нарушилась переброска войск с запада на восток, после того как русские попросили западных союзников бомбить узловые пункты транспортной системы Германии, включая Берлин, Кемниц, Лейпциг и Дрезден. В результате ночного налета 3 февраля погибло 25 000 берлинцев, но самые яростные споры до сих пор ведутся вокруг бомбардировки Дрездена, произошедшей через десять дней. 4—11 февраля 1945 года состоялась известная Ялтинская конференция. Одновременно начальники штабов встречались в Юсуповском дворце в Кореизе, в шести милях от Ливадийского дворца, где останавливался ФДР и где проходили пленарные заседания. Британская делегация размещалась в Воронцовском дворце странного — то ли мавританского, то ли шотландского баронского — стиля, возвышавшемся над Черным морем в Алупке, в двенадцати милях от Ливадии[1085]. На следующий же день после открытия конференции заместитель начальника генштаба Алексей Антонов и маршал авиации Сергей Худяков подняли вопрос о бомбардировках германских линий коммуникаций и подвоза, прежде всего через Берлин, Лейпциг и Дрезден. Сделано было это на заседании комитета начальников штабов в Юсуповском дворце, на котором председательствовал Алан Брук. Как вспоминал впоследствии Хью Ланги, переводчик британского комитета начальников штабов, это было настоятельное требование «лишить Гитлера возможности перебрасывать дивизии с запада для усиления своих войск в Силезии и блокирования русского наступления на Берлин», что и реализовалось буквально через пару дней после завершения конференции в бомбардировке Дрездена[1086]. (Спустя сорок лет в годы «холодной войны» это не помешало советским представителям осуждать бомбардировки как англо-американское военное преступление против человечности, пока им не было указано на то, что бомбардировки осуществлялись как раз по их просьбе[1087].) Тогда же бомбардировка Дрездена не казалась уж слишком большой проблемой.

Первый налет на Дрезден начался вскоре после десяти вечера во вторник, 13 февраля 1945 года. В нем участвовали триста «Ланкастеров», прилетевших из Суиндерби и других близлежащих аэродромов и почти на всем пути преодолевавших сплошную облачность. Затем через несколько часов на город обрушили бомбы еще пятьсот «ланкастеров». Утром по Дрездену ударили триста бомбардировщиков «либерейтор» и «летающих крепостей» ВВС США: именно этот налет вызывает больше всего споров — возможно, и безосновательно. Критики утверждают, что слишком много людей погибло от налета, маловажного или даже вообще не имевшего никакого стратегического и военного значения. Безусловно, бомбардировка чудесного средневекового городского центра, во многом деревянного, вызвала ужасающие разрушения, однако в этой архитектурной жемчужине Южной Германии — «Флоренции на Эльбе» — было сосредоточено и немало военных производств[1088].

4500 тонн бомб превратили в руины 30 квадратных миль городской территории; среди погибших было множество детей, женщин, стариков и беженцев от Красной Армии, уже находившейся в 60 милях от города. «Они… задохнулись, сгорели, изжарились или сварились заживо», — писал военный историк Аллан Маллинсон[1089]. «Сварились» — вовсе не преувеличение. Штабелями складывались трупы людей, извлеченные из гигантского противопожарного резервуара с водой, где они пытались укрыться от огня и попали в кипяток. Американский новеллист Курт Воннегут находился в Дрездене в качестве военнопленного, и ему приходилось откапывать трупы из развалин. Его роман «Бойня номер пять» вряд ли можно назвать исключительно автобиографическим, поскольку главного героя похищают инопланетяне и он путешествует во времени. Тем не менее Билли Пилигрим помнит, как он был очарован архитектурным обликом города до налета. Над окнами красовались веселые купидоны в гирляндах. Проказливые фавны и нагие нимфы поглядывали на Билли с карнизов, украшенных фестонами. Каменные обезьянки резвились среди свитков, морских раковин и бамбука[1090]. Когда же Пилигрим и немецкие стражи появились в полдень после бомбежки, «небо почернело от дыма»: «Солнце превратилось в крошечную злую булавочную головку. Дрезден напоминал лунный пейзаж, сплошь одни минералы. Камни обжигали. Вокруг все были мертвы». Пилигрим увидел нечто похожее на маленькие обугленные поленья. Это были трупы людей, попавших в огненный смерч. От домов остались куски расплавленного стекла и зола. Откапывая трупы из руин, Пилигрим отмечал: вначале они совсем не пахли и напоминали восковые фигуры, затем тела начинали гнить, становились водянистыми и издавали запах роз и горчичного газа. Потом вообще прекратили извлекать и собирать тела. Солдаты кремировали их на месте огнеметами. Они подходили и просто направляли на них пламя[1091].