Смерч

Спазм сдавил горло. Боже, какое же это счастье! Не зря, выходит, погиб Соснин, не зря. И Раскудря-Кудрявый… И многие десятки солдат его роты не напрасно полегли. Вон как мчится машина, ветер слезы вышибает из глаз. Летят под колеса километры. Каждый из них еще десять дней назад оплачивался кровью его товарищей. Дорогая эта плата, потому так щедро и летят под колеса километры, потому и стелются один за другим… А сколько их еще там, за чертою фронта, до государственной границы?! И после государственной границы?! И сколько еще жизней возьмет борьба за право человека спокойно жить на своей земле?!

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава первая

1

Запыленный «студебеккер» въехал во двор крестьянской усадьбы, огороженной плетнем.

Капитан Назаров легко выпрыгнул из кабины.

Огненно-рыжий, с лохматыми сильно выцветшими на солнце бровями, очень подвижными на резко очерченном лице, он запоминался сразу. Капитан потер пальцами лоб над правой бровью, нахлобучил фуражку на рыжие свои проволочной жесткости волосы и стал отряхиваться от дорожной пыли. Делал он это старательно, ловко: крупные его ладони вмиг охлопали одежду, и весь он будто посветлел. Поднял глаза на новичков, все еще сидевших в кузове.

— Что глаза таращите? Никак оробели?

— Да что вы, товарищ гвардии капитан! — бойко отозвался шофер, должно быть завзятый весельчак. — Размышляют, как строить оборону на случай, если по нас через плетень ударят немцы.

— А ты немцев-то в глаза когда-нибудь видел? — глуховато спросил Сурин. — Наверное, пленных смотрел, да и то из окошка автомобиля.

Водитель растерянно пробормотал:

— Да я что… Я и в окошко их не видел. Больно надо на них глядеть.

Новички смеялись. Вместе с ними и капитан. Смеясь, он с ироническим сочувствием наблюдал за пунцовым от смущения водителем.

— Вот так-то, брат Акиншин, — сказал он. — Не ведаешь, не гадаешь, где нос потеряешь.

Водитель с ожесточением похлопал себя пилоткой по брюкам, по гимнастерке и срывающимся голосом заговорил:

— Вы вот смеетесь надо мной, товарищ гвардии капитан. А кто обещал взять меня к себе в батарею водителем на установку?

— Правильно, я обещал.

— Чесать языком я не мастак, а уж машину знаю как свои пять пальцев.

— Ладно, не хорохорься. Знаем, чем рискуешь, когда мины возишь. Под бомбежкой сколько раз бывал?

— Сколько? Да разве можно сосчитать?

— Слыхали? — Капитан взглянул на новичков, большим пальцем через плечо указывая на водителя. — А теперь спускайтесь. Разомнитесь малость и ждите меня.

Один за другим солдаты перемахивали через борт «студебеккера».

Чулков начал спускаться тяжело, неуверенно. Заметив пристальный взгляд капитана, оттолкнулся от ската, спрыгнул на землю. В затылке остро резануло, в глазах поплыли круги. Со сдавленным стоном стал заваливаться на сторону. Водитель подхватил его.

— Ты это… что… что? — испуганно заговорил он, усаживая Дениса на подножку.

— Ничего… Сейчас пройдет, — пробормотал тот. Крепко зажмурил глаза, посидел так, открыл их. Увидел близко лицо Назарова.

Капитан выпрямился, одернул гимнастерку.

— Да, рановато ты умотал из госпиталя. Никуда не расходиться. Привести себя в порядок. Колодец во дворе. — Слегка встряхнул Чулкова за плечо. — Хвост держать пистолетом, сержант!

2

Умывшись у колодца, новички слонялись по двору, не зная, чем занять себя. Узнать бы, где находятся. Но задавать вопросы было некому. Волей-неволей приходилось ждать.

Перевалило за полдень. Октябрьское солнце пригревало не по-осеннему.

Николай Сурин выглянул за калитку. Постояв с минуту, возвратился.

— Какие-то штукенции под брезентом стоят в укрытии, — сообщил он. — На «студебеккерах». Похожи на «катюши».

— Не врешь? — Не дождавшись ответа, Сергей, парень жилистый, высокий и потому сутуловатый, решительно направился к калитке. За ним устремились все. — Где они?

— Да вот же. — Сурин показал в направлении усадеб, от которых остались три печные трубы. — В саду. Зелеными ветками прикрыты.

Увидел машины и Чулков. В окопах, похожих на противотанковые эскарпы, стояли замаскированные автомашины, радиаторами они упирались в стену окопа. Вместо кузовов невысоко над уровнем земли торчали слегка наклоненные плоскости, укрытые брезентом и ветками с подвившими листьями.

Рядом прохаживался часовой. Заметив незнакомых солдат, он остановился, рывком сбросил с плеча автомат ППШ и заспешил к самодельному столику. Подошел, взял телефонную трубку.

— О нас докладывает, — усмехнулся Сергей. — Видал, какой прыткий!

— А если приказ? — возразил Чулков. — Потопали отсюда.

Они гуськом направились к своей машине. Но путь им преградил незнакомый старшина.

— Любопытствуем, гвардия? — весело спросил он и представился: — Гвардии старшина Колесников. Могу гарантировать: в ближайшем обозримом будущем эту штуку, — кивок в сторону таинственных механизмов, — сами станете по частям разбирать.

— Поскорее бы, — отозвался Чулков. — От скуки, говорят, мухи дохнут, а уж люди…

— Приказано накормить вас. Становись! Сержант, на правый фланг. Смирно! Напр-ра-во! Шагом марш!