Смерть домохозяйки и другие тексты

Поначалу может показаться, что, принимая решение стать «бароном на дереве», Козимо отделяет свою судьбу от судьбы человечества. В некотором смысле он – «древесный» эквивалент Робинзона Крузо. Он так же создает свое собственное царство, он так же стремится к личной свободе. Но есть одно существенное отличие, и касается оно отношения к человечеству в целом. Крузо стремится к полной автономности, Козимо же открыт для других – более того, он зависим от других. И этот факт его вовсе не беспокоит. Вовсе не из-за этого полез он на деревья.

Козимо, по сути своей – гражданин мира. Он не отгораживается от реальности, он хочет получить о ней более полное представление; и вот герой обнаруживает, что самый выгодный ракурс – это вид сверху, примерно с высоты двух-трех метров. Кальвино, таким образом, представляет право на свободу передвижения главным условием человеческой жизни.

1

Конечно, жизнь барона на деревьях – это вымысел. Но Кальвино делает этот вымысел абсолютно достоверным. Самое удивительное заключается в том, что «древесная» жизнь представляется как желанная, завидная, мало того, лучшая из всех возможных.

Кальвино – создатель возможного, а не правдоподобного. Его истории вырастают из желания «наколдовать» иную реальность, в которой действуют другие законы (виконт живет обычной жизнью, несмотря на то, что он разорван пополам[27]) и которая изначально неправдоподобна (пустые рыцарские доспехи, способные, тем не менее, делать всё, что обычно делают рыцари[28]). Как видим, в прозе Кальвино очевидно присутствие элементов сказки и притчи – в середине 1950-х писатель, среди прочего, работал над изданием итальянских народных сказок. А от сказки до романтики путь недалек.

В сказке, как правило, происходят волшебные превращения того или иного свойства, и всегда есть то, что предшествует этим превращениям, и то, что следует за ними. У Кальвино же именно с превращения всё и начинается, оно – отправная точка повествования. И с этой точки зрения Кальвино напоминает писателей-фантастов, разве что за вычетом увлечения технологиями. Ведь, если задуматься, что такое «Космикомические истории» – сборник 1967 года, – как не научная фантастика о происхождении Вселенной, преобразованная в форму мелкобуржуазной идиллии, сдобренной спорами и стычками?

Сказка, притча, рыцарский роман, научная фантастика. И всё же нельзя сказать, что как автор Кальвино уходит от реальности. История о бароне на дереве – это аллегория современности; то же можно сказать и о «Раздвоенном виконте», и о «Несуществующем рыцаре». И всё же роман о Козимо – нечто большее, чем просто аллегория, представленная в форме исторического повествования. Образ барона, взгромоздившегося на дерево и взирающего на человеческий порядок сверху вниз, – воплощение самой возможности иного сценария, не только в том смысле, что мир может быть устроен по-другому, но и в том, что мир может пониматься иначе. Этот утопический мотив встречается во всех произведениях Кальвино.

2

Итало Кальвино (1923–1985) – один из самых значительных писателей второй половины ХХ века. Много лет прошло с его смерти, но читательская аудитория Кальвино по всему миру постоянно растет. Всё больше и больше читателей узнаю́т о том, что Кальвино был также блестящим критиком и эссеистом. Он не только обладал особым чутьем тона, ритма, мелодики. Он также владел удивительной способностью объяснять, почему литературное произведение выглядит именно так, а не иначе. Всякий, кто познакомится с эссеистикой Кальвино, убедится в том, что писатель мог легко составить конкуренцию любому профессиональному критику или литературоведу: настолько невероятным было его чувство стиля, художественной формы и структуры. В одном из эссе Кальвино предложил новый взгляд на историю мировой литературы, выделив литературу «легкости» и литературу «основательности».

Международная известность пришла к Кальвино в конце 1950-х годов, когда его произведения начали переводить на иностранные языки, прежде всего – на английский и французский. Первый перевод на шведский появился в 1959 году. Книги, которые принесли Кальвино известность, – это «Раздвоенный виконт» (1952), «Барон на дереве» (1957) и «Несуществующий рыцарь» (1959). Писатель рассматривал эти три коротких романа как цикл и впоследствии объединил их в один том. У этих произведений много общего: установка на вымысел, аллегоризм, невероятные события, сказочный герой, утопические мотивы. Трилогия получила название «I nostri antenati» («Наши предки») и была издана в 1960 году. Сегодня широко известны также и поздние произведения Кальвино – романы «Невидимые города» (1972), «Если однажды зимней ночью путник» (1979) и «Паломар» (1983).