Смерть и круассаны

— Близнецы редко ненавидят друг друга с такой силой, — задумалась Валери, — и все же ваша связь держала вас вместе.

— Связь! Ха! — Старик наклонился вперед, выставив острый подбородок на манер указки. — Связаны мы только по крови и фамилии. Мы ведь даже не были похожи.

Хотел бы Ричард подтвердить его слова, но все, что вставало перед глазами при мысли о его Граншо, — это борода и сутулая спина.

— Ну… — начал Боннивал.

— Тихо, парень!

— Так почему вы живете по соседству? — Весьма разумный вопрос Валери был встречен молчанием; Боннивал сосредоточенно разглядывал свои громадные ботинки, а Граншо стряхивал несуществующую пылинку с серых брюк.

— Мне не нравится эта femme de menage[33], которую ты мне нашел, Боннивал, — заявил он внезапно, словно после короткой паузы вопрос Валери стал неважным. — Слишком уж она гордится своими татуировками, эта девчонка. Если не может уберечь от пятен собственное тело, как тогда собирается содержать в чистоте дом?

«Этот тип просто не в себе», — подумал Ричард, хотя в вопросе татуировок был с ним вполне солидарен.

Боннивал, казалось, обиделся.

— Вы же знаете, что Мари всего несколько часов подрабатывает в баре. Ей нужны деньги.

— А ты положил на нее глаз как пить дать, — безжалостно припечатал судья.

— Мсье le juge, — чопорно произнесла Валери, прервав издевательства, — вы не ответили на мой вопрос. Почему вы с братом, братом-близнецом, жили по соседству, если ненавидели друг друга так сильно?

Последовала еще одна короткая пауза, а потом судья растянул губы в зловещей усмешке. Она полностью изменила его образ. Ричард мог бы поклясться, что старик не улыбался больше тридцати лет, возможно, со времен какой-нибудь чудовищной судебной ошибки, совершенной не без его участия. Но от этой внезапной усмешки, пусть даже неприятной, открывшей желтоватые острые зубы, смягчилось выражение глаз и появились смешливые морщинки и гусиные лапки в уголках глаз.

— Почему, мадам, вы спрашиваете «почему»? — Он хихикнул. — Чистая… злоба.

— Он переехал сюда, чтобы портить вам жизнь?

— Нет, — он с трудом ухмыльнулся еще шире, — я переехал сюда, чтобы портить ему жизнь!

Повисло потрясенное молчание; Боннивал казался слегка смущенным, словно ему приходилось публично извиняться за чокнутого дядюшку.

— Я мог бы пойти в политику, — продолжил судья, уставившись в пространство. — Кто знает, каких высот я бы достиг. Но этот червь, этот гад подколодный, он тянул меня назад. Он не скрывал своих криминальных склонностей, своего презрения к закону. Вел себя совершенно бесстыдно. Поэтому на пенсию я вышел в должности обычного окружного судьи, которого определенно уважали и даже боялись, но, что хуже всего, жалели. Жалели! «Если бы не его брат…» — так они говорили. Он разрушил мою карьеру, поэтому, выйдя на пенсию, я решил ответить ему тем же. Я преследовал его повсюду, куда бы он ни отправился. Люди с меньшей готовностью соглашались бы вести с ним дела, если бы знали, что мсье le juge, Виктор Граншо, наблюдает с другой стороны улицы.

Это было сказано с такой силой и убежденностью, подумал Ричард, что задумка безумца теперь походила на рассказ суперзлодея о планах по захвату мира, который звучит обычно перед тем, как тот лишится жизни каким-нибудь нетривиальным способом. Валери наклонилась ближе, чтобы шепнуть что-то ему на ухо:

— Этот человек чокнутый, — едва слышно произнесла она.

— А зачем вообще вы его ищете? — судья вырвался из плена своих злобных размышлений.

— Он был другом моей матери во время Алжирской войны. Она недавно умерла и…

— Это была короткая интрижка? Наверняка. Потому что братец очень быстро дезертировал из армии.

Если Валери и оскорбило это замечание, а так и планировалось, она не подала вида.

— Я обещала ей, что передам привет. И по-прежнему хотела бы это сделать.

— Что ж, надеюсь, вам удастся! Он все время где-то пропадает, Боннивал вам подтвердит. Я бы и сам отправился на его поиски, но, как вы уже заметили, нынче мне непросто разгуливать повсюду. Найдите его и привезите назад. — Он снова хихикнул. — Я без него заскучал! Что скажешь, Боннивал?

Полисмен пожал плечами:

— Можете делать что хотите. Он не считается пропавшим; на самом деле — скорее, наоборот. Люди все время докладывают о его новых появлениях. Вы не первые владельцы chambre d’hote, явившиеся сообщить, что он сбежал не заплатив.

— Я не оплачиваю его счета! — вмешался старик. — От меня вы денег не получите!

В дверь постучали.

— О, пришла та разрисованная девчонка. В моем доме стало чересчур многолюдно, вам пора уходить.

С этими словами он театрально развернул кресло, оказавшись к ним спиной. Боннивал кивнул им в сторону выхода.