Смерть или слава. Чёрная эстафета

— Шеф по спецканалу вызвал, — пояснила Скади и встала. — Он никогда не вызывает на общей волне. Ну, почти никогда. Мне пора бежать, Сальваторе. Спасибо за кофе.

— Беги, беги… — проворчал охранник. — Заходи еще.

В офисе шефа торчали трое таможенников, причем один — в форме капитана. А значит, он не ниже начальника отдела.

— Сержант Скади Фри, — на всякий случай представилась Скади по уставу.

— Привет, Скади, — несколько развязно поздоровался шеф. — Ты когда в последний раз была на выездной операции?

Скади ответила не задумываясь — такие вещи ей полагалось помнить с точностью до суток.

— Двадцать четыре дня назад, на плоскогорье Пляшущих Игл. Когда почтарь со «Скиллачи» навернул… э-э-э..: потерпел крушение.

Скади опасливо покосилась на таможенников, но те на спасательский жаргон и бровью не повели.

— Все, начинай новый отсчет, — хмыкнул шеф. — На, прочти.

Он подал Скади распечатку — лист невесомого пластика.

«Приказ», — гласила распечатка.

«Настоящим приказываю начальникам отделов служб спасения и таможенного контроля обеспечить вскрытие и досмотр яхты «Карандаш», паркующейся в секторе секундо-альфа, а также провести дознание и предоставить полную статистику по яхте, грузу и владельцам яхты и груза.

Директор космодрома «Романтиче» Джанпьеро Донадони».

И — тактильная печать-подпись.

— Бери технарей, — велел шеф, — и присоединяйся вот к этим ребятам.

Шеф кивнул на двух стоящих таможенников — сержанта и рядового.

— Есть, шеф! — бодро отозвалась Скади. — Мне нужно прихватить кое-какое оборудование.

— Беги, — милостиво кивнул Донадони-младший. — Коллеги подождут тебя в машине.

Откровенно говоря, совершенно не стоило ее звать, чтобы показать единственный приказ и отдать одно распоряжение. Равно как и не стоило начальнику таможенного отдела тащиться к Донадони-младшему в кабинет. И ребят своих тащить. Вполне можно было обойтись и мобильной связью.

Но шеф обожал отдавать приказы лично.

Скади вызвала по мобилке технарей-механиков — братьев Пануччи, прихватила рабочий компьютер с набором взламывающих программ и весело подмигнула Сильвио Бенарриво:

— Я сегодня в поле, Сильвио.

Старик досадливо отмахнулся:

— Беги, беги, вертихвостка. — Сегодня ей все говорили: «Беги, беги…» — Будут вопросы — вызывай…

— Ты бы окно, что ли, открыл, Сильвио. На улице — благодать!

— Это тебе благодать. А мне — жарко, — проворчал Бенарриво и снова уткнулся в слабо светящийся куб экрана.

У входа в директорский корпус и впрямь приткнулся желто-черный автомобильчик. Один из таможенников — рядовой — сидел на месте водителя и со смаком курил, пуская поверх полуспущенного стекла аккуратные дымные колечки. Увидев Скади, он перегнулся через спинки сидений и предупредительно открыл дверь.

— Залазь! — сказал он с сильным валентинским акцентом. — Луиджи счас придет.

С сержантом Луиджи Каузио спасателям уже приходилось работать — и Скади тоже. Луиджи производил впечатление человека неторопливого, обстоятельного и аккуратного, ну прямо идеал таможенника. Наверное, именно поэтому он достаточно быстро стал сержантом, хотя в академии никогда не учился.

Вот и сейчас он не спешил — уже и братья Пануччи приплелись со своими волшебными чемоданчиками, уже и таможенник-рядовой, имени которого Скади не знала, выкурил и вторую, и третью сигареты, и колечки пускать, наверное, умаялся, а Луиджи все еще не приходил.

Неизвестно, сколько пришлось бы еще ждать. Снова вмешался Донадони-младший.

— Скади?

— Да, шеф?

На этот раз шеф вызывал на общей волне — Скади поняла это, потому что Пануччи и таможенник тоже его услышали. Когда у кого-нибудь работает серьга-мобилка — это всегда заметно знающему человеку.

— Есть новости. Владелец «Карандаша», Бьярни Эрлингмарк, на следующий день после посадки нанял в прокате автомобиль. А еще днем позже этот автомобиль разбился на трассе — где-то на Жемчужном побережье, я не выяснял подробности. Никто не выжил, дело закрыто. Так что яхта, можно сказать, принадлежит космодрому… В общем, выясни, не висит ли на ней чего неприятного за последние лет пятьдесят.

— Поняла, шеф. Нам еще долго ждать? Луиджи задерживается.

— Он уже идет. Включайте подушку…

Таможенник с готовностью повернул стартовый ключ, и автомобильчик приподнялся в уверенных лапах гравикомпенсатора.

Луиджи и впрямь появился спустя какую-то минуту. Озабоченный, но самую-самую малость.

Впрочем, для Луиджи Каузио и это было чересчур.

Он сел рядом с водителем и коротко кинул:

— Поехали.

Желто-черный автомобильчик азартно рванулся к летному полю.

Искомая яхта маялась в дальнем секторе космодрома, куда обычно сажали частников на маломерных звездолетах. Издалека она напоминала чечевичное зерно-переросток на толстых посадочных ногах. Скади сразу вспомнила известный шлягер какого-то русского маэстро — «Отдай мою посадочную ногу». Шлягер этот распевали по всем трем мирам Скарца уже лет пять и скорее всего будут продолжать распевать еще очень долго — маэстро блистал талантом не только в этой песне. Но имени его Скади все равно не помнила.