Смерть королей

- Этельволд, - произнес я с горечью. Значит, кажется, Оффа был прав, и датчане атакуют из Честера, а это явно означало, что они направляются на юг, для видимости под предводительством Этельволда.

Я взглянул на север, подумав, что датчане должны быть недалеко.

- Лорд Этельред, - сказал я первому воину, - скорее всего пошлет вас к королю Эдварду.

- Возможно, господин.

- Потому что вы видели датчан, - сказал я. - Так передайте королю Эдварду, что мне нужны люди. Скажите ему, - я помедлил, пытаясь принять решение, которое осталось бы неизменным в течение некоторого времени. - Скажи ему, что они должны встретиться со мной в Вюграчестере.

- А если Вюграчестер в осаде, скажи ему, чтобы искал меня в Сирренкастре, - я уже знал, что нам придется отступить, и к тому времени, как Эдвард ответит и пришлет людей, если он вообще их пришлет, меня могут оттеснить южнее Темеза.

Трое мужчин поскакали на юг, а мы осторожно пробирались на север, разведчики впереди и по флангам. И я увидел, что темное пятно на утреннем небе - это не грозовая туча, а дым от горящих соломенных крыш.

Как часто я видел дым войны, застилающий небо, темный, клубящийся, поднимающийся из-за деревьев или из долины и обозначающий, что очередная ферма, деревня или дом превратились в пепел.

Мы медленно ехали на север, и я убедился, что миру Плегмунда пришел конец, и подумал, что этот мир был преыше всякого ума.

Это изречение из священной книги христиан, а мир Плегмунда явно был выше всякого понимания.

Датчане долго вели себя тихо, и Плегмунд поверил, что его бог лишил их сил, но теперь они нарушили этот необъяснимый мир, и горели и деревни, и фермы, и стога, и мельницы.

Мы увидели датчан через час. Разведчики вернулись, чтобы сообщить местонахождение врага, хотя дым в небе был достаточным признаком, и дорога заполнилась людьми, убегающими от захватчиков. Мы поднялись на вершину низкого, поросшего лесом холма и наблюдали за горевшими фермами.

Прямо под нами стоял дом с амбарами и кладовыми, двор кишел людьми. Рядом с домом стояла телега, и я увидел на ней копну только что собранного урожая.

- Сколько? - спросил я Финана.

- Три сотни воинов, - ответил он, - по меньшей мере, три сотни.

Еще больше воинов было в широкой долине вдали. Толпы датчан прочесывали луга, ища беженцев или очередное место для поживы.

Я видел небольшую толпу женщин и детей, которых пощадили, их охраняли датские мечники, и их путь, несомненно, лежал на невольничий рынок за морем.

Еще одна телега, груженная горшками, вертелами, ткацким станком, граблями, мотыгами и всем, что могло пригодиться, направлялась на север.

За ней шли плененные женщины, дети, большое стадо скота, а какой-то человек бросил горящую головешку на соломенную крышу дома.

Откуда-то из долины донесся звук рога, постепенно датчане повиновались его настойчивому призыву, и всадники двинулись к дороге.

- Иисусе, - произнес Финан, - там сотни ублюдков.

- Видишь череп, - сказал я. Я разглядел человеческий череп на шесте.

- Хэстен, - ответил Финан.

Я поискал самого Хэстена, но всадников было слишком много. Я не увидел других знамен, во всяком случае, тех, которые знал.

Какое-то мгновение мне хотелось повести своих воинов на восток и пуститься галопом вниз с холма, чтобы отрезать путь нескольким отставшим, но я устоял перед этим искушением.

Отставшие были невдалеке от больших групп, и на нас бы немедленно напал превосходящий по численности отряд.

Датчане ехали медленно, их кони отдохнули и были сыты, и я должен был находиться впереди, чтобы смотреть, что они делают и куда направляются.

Мы вернулись на дорогу. Мы отступали весь день, а датчане шли за нами.

Я видел, как сгорел дом вдовы, видел дым на востоке и западе, большие клубы в небе свидетельствовали о трех отрядах, разорявших страну.

Датчане даже не потрудились разослать разведчиков, они знали, что их численности хватит, чтобы сокрушить любого врага, а моих разведчиков все время теснили. По правде говоря, я был слеп.

Я не имел реального представления о численности датчан, я лишь знал, что их сотни, что поднимался дым пожарищ и что я зол, так зол, что большинство моих воинов избегали моего взгляда. Финану было наплевать.

- Нам нужен пленник, - сказал он, но датчане были очень осторожны. Они шли большими отрядами, всегда слишком большими для моего войска. - Они не спешат, - заметил Финан озадаченно, - и это странно. Совсем не спешат.

Мы находились на еще одном пологом холме, снова наблюдая. Мы съехали с дороги, потому что по ней шли датчане, и слишком много народа использовали ее, чтобы сбежать на юг, эти люди хотели быть поближе к нам, но их присутствие делало нас более уязвимыми.

Я велел беженцам продолжать двигаться на юг, а мы наблюдали за датчанами с холмов, и по мере того, как разгорался день, я недоумевал всё больше. Как и сказал Финан, датчане не спешили.