Смерть королей

Он был из гарнизона Веостана и сообщил нам, что датчане подошли к стенам Лундена, но небольшими силами.

— Когда мы начали им угрожать, господин, они отступили.

— Чьи это были люди?

— Короля Эорика, господин, а некоторые несли знамена Сигурда.

Значит, Эорик присоединился к датчанам, а не к христианам. Посланники Эркенвальда заявили, что слышали о том, что датчане собрались в Эофервике, а оттуда поплыли на корабле в Восточную Англию, и пока меня заманили в Честер, эта огромная армия, усиленная воинами Эорика, высадилась на берегах Узе и начала свой путь смерти и огня.

— Что делали люди Эорика в Лундене? — спросил я.

— Просто наблюдали, господин. Их было недостаточно для нападения.

— Но достаточно, чтобы войска остались за стенами. Так чего же хочет епископ Эркенвальд?

— Он надеется, что ты придешь в Лунден, господин.

— Передай ему, чтобы послал мне половину людей Веостана, — сказал я.

Просьба епископа Эркенвальда, бывшая, как я подозревал, приказом, который посланники смягчили и высказали как предложение, имела для меня мало смысла.

Действительно, Лунден нужно было защитить, но армия, которая угрожала городу, была здесь, к югу от Темеза, и если мы будем двигаться быстро, то сможем заманить ее здесь в ловушку. Войско врага около Лундена, вероятно, находилось там только, чтобы помешать большому городскому гарнизону сделать вылазку и встретиться с основными силами.

Я ожидал, что датчане будут грабить и жечь, но в конце концов им либо придется осадить бург, или быть побежденными в битве на открытой местности западно-саксонской армией, и важнее было знать, где они находятся и что намеревались делать, чем собирать силы у далекого Лундена. Чтобы победить датчан, мы должны встретиться с ними в битве.

Невозможно избежать ужаса стены из щитов.

Бурги могут отсрочить поражение, но победа придет только в битве лицом к лицу, и я хотел принудить датчан к битве, когда они будут переходить Темез обратно.

Единственное, что я умел, это выбирать поле битвы, и Кракгелад с его рекой, дамбой и мостом был так же хорош, как и все остальные, так же, как и мост в Фирнхамме, где мы вырезали армию Харальда Кровавой Бороды, заманив ее в ловушку, когда только половина войска переправилась через реку.

Я дал посланникам Эркенвальда свежих лошадей и отправил их обратно в Лунден, хотя и без больших надежд на то, что епископ пришлет подкрепление, если только он не получит прямого приказа от Эдварда, а потом я повел большую часть наших сил через реку.

Меревал остался в Кракгеладе, и я велел Этельфлед остаться с ним, но она проигнорировала приказ и поскакала рядом со мной.

— Битва — не женское дело, — прорычал я ей.

— А что женское, лорд Утред? — спросила она с насмешливой безмятежностью. — О пожалуйста, пожалуйста, расскажи мне!

В вопросе я подозревал ловушку. Она, очевидно, была, хотя я ее и не видел.

— Женское дело, — сухо сказал я, — заботиться о домашнем хозяйстве.

— Чистить? Подметать? Прясть? Готовить?

— Да, контролировать слуг.

— И растить детей?

— И это тоже, — согласился я.

— Другими словами, — язвительно произнесла она, — женщины должны делать все то, что не могут мужчины. И сейчас, кажется, мужчины не могут сражаться, так что мне лучше заняться и этим тоже.

Она торжествующе улыбнулась, потом рассмеялась, когда я нахмурился. По правде говоря, я был рад ее компании. И дело не только в том, что я любил ее, но присутствие Этельфлед всегда вдохновляло мужчин.

Мерсийцы ее обожали. Она хоть и происходила из западных саксов, но ее мать была мерсийкой, и Этельфлед приняла эту страну как собственную. Ее щедрость была известна, и вряд ли имелся в Мерсии монастырь, который бы не зависел от доходов с обширных владений, унаследованных Этельфлед, чтобы помогать вдовам и сиротам.

После переправы через Темез мы очутились в Уэссексе. Тот же самый испещренный копытами путь показал, где прошла основная армия по дороге на юг. И первые же деревни, через которые мы проехали, были сожжены. Ночной дождь превратил пепел в серый ил.

Я послал Финана и пятьдесят человек вперед в качестве разведчиков, предупредив их, что следы дыма в небе гораздо ближе, чем я ожидал.

— А чего ты ожидал? — спросила Этельфлед.

— Что датчане прямиком отправятся в Винтанкестер.

— И атакуют его?

— Они должны или поступить так, или разорить местность вокруг города, надеясь, что выманят Эдварда на битву.

— Если только Эдвард там, — неуверенно произнесла она.

Но вместо атаки на Винтанкестер датчане, казалось, прочесывают земли к югу от Темеза. Это были хорошие земли с добротными фермами и богатыми деревнями, хотя большая часть богатства и была перевезена или перенесена в ближайшие бурги.

— Им придется осадить бург или уйти, и обычно у них для осады не хватает терпения.

— Тогда зачем вообще приходить?

Я пожал плечами.

— Может, Этельволд думал, что народ его поддержит? Может, надеются, что Эдвард выведет армию против них, и они смогут победить его?

— А он выведет?