Смерть на Ниле (= Убийство на пароходе 'Карнак')

Дойли объединились с Аллертонами. Доктор Бесснер избрал себе в товарищи молчаливого Фантора. Жаклина де Бельфорт углубилась в книгу, а Розали Оттерборн не могла найти себе места и беспокойно расхаживала по салону. Миссис Аллертон попробовала заговорить с ней и привлечь в свою компанию, но та отвечала весьма нелюбезно.

Пуаро провел вечер, выслушивая отчет миссис Оттерборн о миссии писателя. Направляясь к себе в каюту, он встретил Жаклину де Бельфорт. Она смотрела на воду, облокотившись на поручни, и, когда обернулась, его поразило выражение ее лица. Ни вызова, ни насмешки, ни мрачной решимости только острая боль.

- Добрый вечер, мадемуазель.

- Добрый вечер, мсье Пуаро. Вы не удивились, встретив меня здесь?

- Не столь удивился, сколь огорчился, - ответил он искренне.

- Огорчились за меня?

- Да, именно за вас. Вы вступили на очень опасный путь, мадемуазель. Все мы на этом пароходе отправляемся в путешествие, и вы тоже, только ваше путешествие особое. Путешествие души по быстрой реке, среди опасных скал, оно таит неизведанные рифы, омуты и несчастья.

- Зачем вы все это мне говорите?

- Потому что это правда. Вы выбрали опасный путь и сожгли за собой мосты... Теперь даже если вы захотите, вам будет трудно повернуть назад,

- Вы совершенно правы, - задумчиво ответила она. Потом, откинув голову, продолжала отчаянно:

- Что же делать, человеку дано следовать за его звездой, куда бы она его ни вела...

- Смотрите, мадемуазель, не ошибитесь, звезда может обмануть вас.

Она засмеялась и, подражая крику попугая, воскликнула:

- Моя звезда, сэр, скверная звезда! Она непременно упадет.

8

Миновали Эц-Шабу, где путешественники выходили на берег, чтобы осмотреть храмы бога Амона. И снова "Карнак" заскользил по реке. Пейзаж стал более веселым. На берегах появилась растительность. Перемена в окружающей природе подействовала и на людей. Исчезла подавленность, которая сковывала всех в начале пути. Тим Аллертон больше не хмурился, и Розали оживилась. Линнет тоже повеселела. К ней подошел Пеннингтон.

- Надо обсудить с тобой два-три деловых вопроса. Я понимаю, что это неуместно во время свадебного путешествия, но ты понимаешь...

- Разумеется, дядюшка Эндрью,

- Линнет сразу стала деловой.

- Я понимаю, мое замужество многое меняет.

- В том-то и дело. Мне нужна твоя подпись на нескольких документах. Но это не спешно, если хочешь, можно в другой раз.

- Нет, зачем откладывать.

Пеннингтон оглянулся. Они сидели одни в углу застекленного салона. Почти все пассажиры гуляли по палубе. Только мистер Фергюсон потягивал пиво, сидя за маленьким столиком посреди зала и вытянув длинные ноги в грязных джинсах; Эркюль Пуаро прижался к переднему окну, наслаждаясь раскрывающейся панорамой, да старая мисс Ван Скулер погрузилась в книгу о Египте.

- Ну что же, отлично, - решил Пеннингтон и вышел. Линнет и Симон улыбнулись друг другу долгой счастливой улыбкой.

- Все в порядке, моя любимая!

- Да, все в порядке. Странно, я больше не боюсь.

- Ты - мое чудо, - шепнул Симон. Вернулся Пеннингтон с пачкой документов.

- Боже милостивый! - возмутилась Линнет.

- И все это я должна подписать?

- Я понимаю, тебе все это скучно, - извинялся Пеннингтон, - но мне хотелось бы привести в порядок твои дела. Прежде всего лицензия на аренду дома на Пятой авеню... потом концессии в Вестерн Лэндз...

- Он продолжал, сортируя и перекладывая бумаги.

Симон зевнул. Дверь, ведущая на палубу, открылась и вошел мистер Фантора. Он рассеянно огляделся и встал рядом с Пуаро, глядя на голубую воду и желтые песчаные берега...

- Вот здесь поставь свою подпись, - наконец Пеннингтон нашел нужную бумагу и указал ей место для подписи.

Линнет наклонилась и стала внимательно читать. Она перевернула страницу, потом снова вернулась к прочитанному, еще раз посмотрела и только после этого взяла у Пеннингтона ручку и вывела свое имя.

Пеннингтон забрал бумагу и положил перед ней следующую.

Фантора встал и направился в их сторону. Он нагнулся к окну, будто что-то на берегу его очень заинтересовало.

- Тут речь идет о перевозках, - сказал Пеннингтон, - можешь не читать.

Но Линнет просмотрела и эту бумагу. Пеннингтон достал третью. И снова она принялась внимательно изучать ее.

- Здесь все чрезвычайно просто, - сказал Эндрью.

- Формальности.

Симон вовсю зевал.

- Моя девочка, не станешь же ты читать всю эту книгу? Ты так до обеда не кончишь.

- Я никогда не подписываю, не прочитав, - сказала Линнет, - так учил отец. Он говорил, что можно пропустить ошибку.

Пеннингтон неискренне засмеялся.

- Линнет, ты истинно деловая женщина.

- Она вникает в дела по-настоящему. Я бы не стал, - засмеялся Симон.

- В жизни не читал ни одного юридического документа. Я всегда подписываю, где мне скажут, и делу конец.

- Как можно быть таким невеждой, - сказала Линнет недовольно.

- А я в делах ничего не смыслю, - весело объявил Симон.

- У меня нет деловой жизни. И никогда не было. Мне говорят подпиши - я и подписываю. Так гораздо проще.

Эндрью Пеннингтон задумчиво рассматривал его.

- И вы не боитесь попасть впросак, Дойль? - спросил он сухо, покусывая губы.