Смерть на винограднике

Она взмахом руки обвела рынок с красочными прилавками, полными фруктов и овощей, рыбы и лангустов, меда и мыла, с горками специй и мисками оливок.

Жюль пожал плечами:

– Не настолько колоритно, больше картошки и репы.

– Ха! – Она снова рассмеялась. – Но там, наверное, все равно хорошо. Никогда не бывала в Эльзасе. А в Эксе август слишком жаркий даже для меня, хотя я и родилась здесь.

Жюль улыбался, любуясь ее миниатюрной фигуркой и большими карими глазами.

– Да, этим летом я тоже намучился, особенно на работе.

– А кем вы работаете? – Она переставляла пустые чашки с соседнего столика на поднос.

– Я… хм… полицейский.

– О-о! Если мне понадобится помощь, то обращусь прямо к вам! – Девушка снова засмеялась. – Вы ведь у нас уже бывали, верно?

– Да, обычно я захожу к вам по пути во Дворец правосудия.

– А форму не носите, – заметила она.

– Сегодня у меня должен быть выходной, – объяснил Жюль, – а на службу понадобилось ненадолго, по одному делу.

– В следующий раз приходите в форме, – подмигнула она.

– Эй, Магали! – закричал какой-то продавец из-за прилавка со свежевыловленной средиземноморской рыбой. – Хватит кокетничать с посетителями!

Жюль, обрадованный тем, что узнал имя девушки, засмеялся вместе с Магали, а торговец рыбой, приободрившись и сумев привлечь внимание зрителей, продолжал:

– У тебя в зале полдюжины посетителей умирают в ожидании первой за сегодня чашки кофе! А им работать надо, деньги зарабатывать! Того и гляди, из-за тебя наступит крах европейской экономики!

– Да их Анна обслужит! – крикнула в ответ Магали. – А пока право первенства у посетителей на террасе! – Она переглянулась с Жюлем и снова подмигнула.

– Ага, оно и видно! – не унимался торговец рыбой. – Как только найдешь для меня минутку, я загляну выпить эспрессо! До полудня обязательно зайду!

Магали засмеялась.

– Так приходи прямо сейчас! – позвала она. – А если тебе достанется шоколадка, считай, что повезло! До встречи, – добавила она, обращаясь к Жюлю, который кивнул и отдал честь. Допив кофе, он положил на деревянный стол полтора евро и поспешил на службу. Торговец рыбой был занят: показывал покупателю шипастых лиловых морских ежей и объяснял, как их готовить.

До Дворца правосудия Жюль дошел на автопилоте, вспоминая Магали, и чуть не столкнулся с Роже Каромом по пути к дверям.

– Прием-прием! – Роже кинул окурок на тротуар.

– Для этого есть урны, – напомнил Жюль.

– А-а, правильный ты наш! Напомни, чтобы в следующий раз я не забыл подмести тротуар для твоего величества!

– Просто если бы все вели себя как ты, в Провансе было бы еще грязнее. – Жюль кивнул в сторону тротуара, где валялись несколько обрывков газеты, мятая пачка «Мальборо» и пустая банка из-под «Оранжины».

Роже огляделся.

– В Провансе, по-твоему, грязно?

Жюль вздохнул и распахнул перед напарником дверь.

– Ладно, проехали.

– Слушай, – заговорил Роже, пока они поднимались по лестнице в кабинет Верлака, – зачем нас вызвали?

– Тебя увольняют, – ответил Жюль.

– Ну ты приколист! – Роже хлопнул Жюля по спине.

Верлак и Полик уже ожидали их в кабинете.

– Садитесь, – предложил Верлак. – Вчерашнее известие о смерти мадемуазель Монмори – это ужасно, и хотя причиной стала остановка сердца, я хотел бы знать фамилии всех сотрудников больницы, которые заходили к ней в палату.

Роже перевел взгляд с Жюля на Верлака.

– Мы смотрели на фамилии у них на бейджах, судья, но не запоминали их.

Верлак вздохнул.

– Значит, и не записывали?

– Я записывал, шеф, – ответил Жюль, радуясь, что не забыл захватить оранжевый блокнотик. Достав его из кармана пиджака, Жюль открыл на нужной странице и протянул Верлаку.

– Родители мадемуазель Монмори – единственные, кто не работает в больнице и кто заходил к ней в палату.

– Точно, – поспешил поддержать Роже. – Мы читали на бейджах имена всех медсестер и врачей.

– А санитаров? – спросил Верлак.

Роже недоуменно уставился на Жюля.

Тот объяснил:

– Это те здоровенные парни, которые помогали сестрам поднимать мадемуазель Монмори. Да, – продолжал он, повернувшись к Верлаку, – мы всех записали, и уборщиц тоже.

– Спасибо за список, офицер…

– Шельфер. Жюль Шельфер.

– Вы не снимете для нас копию? – попросил Верлак.

– Сейчас сделаю, – вызвался Полик, взял блокнот и вышел из кабинета.

– Не заметили ничего необычного? – спросил Верлак.

– Нет, ничего, – ответил Жюль. – Как сказал Роже, если не считать родителей девушки, в палату заходили только сотрудники больницы. Довольно много врачей и сестер.

Роже взглянул на напарника, радуясь, что Жюль прикрыл его, и еще больше тому, что он додумался записать фамилии в блокнотик, в котором, как думал раньше Роже, нет ничего, кроме телефонных номеров знакомых девушек.