Смерть на винограднике

– Сегодня я не прочь рискнуть, – пояснил Жюль, любуясь Магали в футболке с глубоким вырезом и облегающих джинсах. Он уже привык к обилию черного цвета, которому она, видимо, отдавала предпочтение: к черной подводке для глаз, черному лаку для ногтей и темно-красной губной помаде, которая казалась почти черной. Разглядев крошечную бриллиантовую пуссету в левой ноздре Магали, Жюль пришел к выводу, что и она удивительно подходит к длинному тонкому носу девушки. Его матери это не понравится, но их отношения пока на такой стадии, что думать об этом слишком рано. Пока что все разговоры Жюля и Магали вращались вокруг погоды и кофе.

– Работаете сегодня? – спросила Магали, придвигая Жюлю сахарницу.

– Ага, – кивнул он. – Зато по воскресеньям свободен. А вы? – Жюль надеялся, что вопрос получился не слишком заинтересованным.

– И мы по воскресеньям закрыты. Тем лучше для меня – в воскресенье я хожу к мессе.

Жюль размешал в кофе пакетик коричневого сахара и уставился на Магали, не зная, что сказать.

Рассмеявшись, Магали отошла к другому столику.

– Какие доверчивые эти эльзасцы! – крикнула она Жюлю через плечо, приняла следующий заказ, по обыкновению подмигнула и ушла в кафе. Жюль допил свой эспрессо, помахал на прощание, оставил деньги на столике и зашагал по улице Шабрье. Хорошо бы пригласить Магали в воскресенье на свидание, думал он: можно было бы сходить на пляж или съездить в Марсель на выставку. Он понятия не имел, что ей могло бы понравиться. До самого Дворца правосудия он обдумывал свидание и к тому моменту, как толкнул дверь, успел убедить себя, что с приглашением ничего не выйдет – они же едва знакомы.

Приближаясь к большой комнате на втором этаже, где размещались шестеро офицеров, комиссар Полик и мадам Жирар, секретарь судьи, Жюль услышал громкие голоса и, кажется, всхлипы. Он ускорил шаг и сквозь застекленную дверь увидел, как Роже склоняется над каким-то пожилым мужчиной, сидевшим на скамье у стены.

– Вот увидите, ваша жена вернется уже сегодня, – убеждал его Роже, потом перевел взгляд на Жюля и закатил глаза. – Как и в прошлый раз, – и он подмигнул Жюлю.

– В прошлый раз она уходила на несколько часов, – всхлипнул мужчина. – А не на всю ночь.

– На всю ночь? – переспросил Жюль.

Роже отмахнулся от него.

– Все в порядке, офицер Шельфер, – заговорил он внушительным тоном, слишком вежливо и профессионально для Роже Карома.

Не слушая Роже, Жюль присел, заглядывая в лицо плачущего мужчины.

– Когда пропала ваша жена? – мягко спросил он.

Тяжело вздохнув, его собеседник ответил:

– Как я понимаю, она ушла вчера сразу после обеда. Я вышел из квартиры в час сорок пять и вернулся на работу, а когда снова пришел домой в половине шестого, грязная посуда, оставшаяся после обеда, по-прежнему стояла в раковине. А Полин обычно моет посуду сразу же!

Жюль перенес вес с ноги на ногу, стараясь не обращать внимание на преувеличенно тяжкий вздох Роже.

– Значит, ваша жена никогда прежде так не делала?

Незнакомец поднял на Жюля взгляд покрасневших, опухших от слез глаз.

– Нет, конечно же, – тихо выговорил он.

Жюль поднялся и положил руку на плечо старику. Потом шепнул Роже:

– Дело серьезное.

Дверь кабинета открылась, Роже метнул в Жюля взгляд, в котором ясно читалось «только не это!». Верлак вышел из кабинета и обратился к офицерам:

– Я говорил по телефону и услышал, что кто-то плачет. Что происходит?

Роже состроил гримасу, кивнув в сторону месье Дарраса.

– Месье Даррас. – Верлак присел, обращаясь к старику. – Я судья Верлак. Что случилось? Ваша жена опять пропала?

В присутствии juge d’instruction[21] месье Даррас немного успокоился и кивнул.

– Да. Насколько я могу судить, она ушла вчера днем. И не вернулась. С собой она взяла сумочку – большую розовую, от «Лоншана», которую я подарил ей на день рождения. Только сумочку, и больше ничего: чемоданы и дорожные сумки остались в стенном шкафу. Соседи говорят, что Коко, наш пудель, лаял чуть ли не весь день.

– Вы ведь приносили комиссару Полику фотографию мадам Даррас?

Месье Даррас кивнул. Верлак выпрямился и сказал Роже:

– Будьте добры, найдите фотографию мадам Даррас. Если понадобится, позвоните комиссару домой. – Он помог месье Даррасу встать, подав ему руку, увел к себе в кабинет и закрыл дверь.

– Juge d’instruction помогает какому-то старику разыскать сбежавшую жену? – шепнул Роже Жюлю. – Глазам не верю!

– У него свои резоны, – ответил Жюль. – Давай искать фотографию.

– Сейчас, только сбегаю покурю, – пообещал Роже.

Дверь кабинета открылась, выглянул Верлак:

– Офицер Шельфер, поручаю это расследование вам. Кстати, вы почему оба до сих пор здесь? Найдите фотографию и начинайте звонить – в больницы, на автобусные и железнодорожные вокзалы… как обычно.

– Есть, шеф! – отозвались оба офицера.

Верлак вернулся в кабинет.

– Мы предпримем поиски мадам Даррас силами всего нашего отдела и начнем сейчас же, – заверил он старика. – Месье Даррас, ваша жена водит машину?

– Нет, и никогда не водила.

– Хорошо, – сказал Верлак и сел напротив месье Дарраса. – Я друг вашего племянника Кристофа.

Месье Даррас вскинул голову.