Смерть надевает маску

Я решила, что узнавать, какой из них пользуется самой дурной репутацией, было бы слишком подозрительно, а потому попросила остановиться у первого попавшегося.

Машина притормозила у тротуара, и я попросила водителя подождать. Я вышла и сразу обратила внимание на огромное количество отвратительно выглядевших магазинов. Я подавила в себе растущее чувство неуверенности и направилась к ближайшей лавке, над входом в которую висели три золотых шара, что по традиции и обозначает ломбард, а также выцветшая вывеска «Акерман и Хит. Украшения и прочие товары».

Когда я открыла дверь, прозвенел, как мог, плотно увитый паутиной колокольчик. Лавка соответствовала моим представлениям: это было темное помещение с затхлым воздухом. Несколько длинных стеклянных витрин, покрытых пылью, были наполнены украшениями и безделушками всевозможных разновидностей. Интересно, сколько из них приобретены нечестным путем?

Когда я вошла, мужчина за прилавком поднял на меня оценивающий взгляд – видимо, сразу прикидывал, что от такой дамы можно ожидать.

– Добрый день, – поздоровалась я с сознательной неуверенностью. Я решила, что лучше всего будет вести себя так, словно я с подобными заведениями имею дело впервые (что, как ни крути, чистая правда). Но как я ни надеялась преуспеть в собственном представлении, Сарой Бернар я не была. Естественно, я не могла изобразить матерую преступницу – гораздо легче притвориться приличной женщиной, только ступившей на скользкую дорожку.

– Чем могу помочь? – осведомился он, пристально глядя на меня.

– Мистер Акерман… Или обращаться к вам как Хит?

– Ни то ни другое.

– О, ясно… – произнесла я. – Понимаете, я… Вы покупаете драгоценности?

– Смотря какие.

– От чего это зависит?

– От того, что это за украшения, где вы их достали и сколько за них хотите.

– У меня есть кольцо, которое я хотела бы продать, – сообщила я. – Рубиновое кольцо.

– И как оно к вам попало в руки? – поинтересовался ростовщик.

Я сделала вид, что нервничаю, – это было не сложно…

– Кое-кто сделал мне подарок.

– В самом деле?

Тут я услышала, как открылась дверь в лавку, но не стала оглядываться. Я уже начинала входить в роль. Хотелось, чтобы моя история прозвучала сомнительно.

– Да, мне подарил его мой работодатель.

– А чем вы занимаетесь? – спросил продавец.

– Я горничная.

Я не умела хорошо врать и, более того, не любила. Утешала мысль, что это роль, которую необходимо сыграть. Оставалось надеяться, что у меня получается.

– Что ж, почему бы вам не показать колечко?

Я сняла перчатку и достала из кармана кольцо. Ростовщик протянул свою грубую волосатую руку, и я положила кольцо ему на ладонь. Он подержал его перед глазами, пристально изучая, а затем снова взглянул на меня.

– Так вот куда ты запропастилась.

Я обернулась на знакомый голос, не веря собственным ушам.

Это был Майло.

Да как ему удалось найти меня здесь?! Я подавила ужасное раздражение, вызванное его непрошеной компанией.

– Я боялся, что ты выкинешь что-нибудь подобное, Мэри, – сказал он разочарованно.

Мэри. Значит, он принял правила игры. Я не имела понятия, что Майло намеревается предпринять, но мне ужасно не понравилась эта попытка влезть в мои дела.

– Я следил за тобой, как ты уже успела понять. – Тут Майло обратился к ростовщику: – Она украла кольцо из шкатулки моей жены.

– Тогда вызывайте полицию, – спокойно откликнулся мужчина за прилавком. – Только разбирайтесь с этим где-нибудь в другом месте.

– Вызывать полицию нет нужды, – сообщил Майло снисходительно. – Что делать, если я испытываю к Мэри нежные чувства.

Глаза мои округлились, но я прикусила язык.

– Надо признать, горничная из нее ни к черту, – продолжал Майло, – держу ее больше для красоты, если вы понимаете, о чем я.

Я сжала кулаки, чтобы сдержаться и не схватить с полки какой-нибудь тяжелый предмет и не ударить его, чего он как никогда заслуживал.

– Мы не покупаем ворованные вещи, – заявил ростовщик.

– Нет, разумеется, нет, – любезно сказал на это Майло. – Очень рад, что сумел найти Мэри прежде, чем она пришла в лавку, где опускаются до покупки ворованных вещей. Не хочу, чтобы она сделала какую-то глупость. Я позабочусь о том, чтобы впредь подобное не повторилось. Извините, что доставили вам беспокойство. Мэри, пойдем.

Он взял меня за руку и невозмутимо вывел из лавки.

– Ты что творишь? – прошипела я, когда мы вышли на улицу, и вырвала руку.

Он же заплатил моему водителю и, не спросив моего согласия, позволил ему уехать, а затем снова взял меня за руку и повел к своему такси. Я подумала, что надо отказаться, но устраивать сцену не хотелось.

– Я пришел навестить тебя и увидел, как ты выходишь из квартиры в этом сомнительном наряде, да и вообще слишком подозрительно себя ведешь. Ну и отправился следом, – объяснил Майло, усаживаясь рядом.

– Мне не нравится, когда за мной следят, – заявила я раздраженно. – И в твоем лице мне надзиратель не нужен. Сама справлюсь.

– Хорошо, что я пришел вовремя. Через минуту он бы тебя раскусил – и уверяю, не принял бы это спокойно.

– Ничего бы не раскусил, – возразила я. – Пока ты не вошел, все шло очень хорошо.