Смерть надевает маску

Но прежде чем мы добрались до нее, Майло взял меня за руку.

— Подожди, пожалуйста. Мне нужно поговорить с тобой, Эймори.

— Сделаем это на обратном пути.

— Рядом с Маркхемом? — Он пытливо поднял брови.

Я вздохнула:

— Ну ладно. Когда приедем, можешь зайти ненадолго.

— Ты прекрасно знаешь, нам не удастся нормально поговорить, когда за углом прячется Винельда.

— Да она уже наверняка спит.

— Я хочу побыть с тобой наедине, — произнес Майло тихо, и я постаралась не выказать дрожь, которую вызвали эти слова. Я решительно не собиралась этим вечером пасть жертвой его обаяния.

— Зачем? — осведомилась я с вызовом.

— Затем, что мне нужно кое-что тебе сказать.

Я задумалась, и Майло принял мое молчание за согласие.

— Я остановился в «Ритц». Можно поговорить там.

— Вряд ли, Майло.

— Почему нет?

Наши глаза встретились, и я прочитала вызов в его взгляде. Не то чтобы я ему не верила. Скорее я не верила самой себе. Когда дело касалось мужа, я, говоря откровенно, становилась слишком ранимой… Я колебалась. Смехотворная, безнадежно романтическая часть моей души верила, что это шанс все исправить.

— Пожалуйста, — добавил он нежно. — Ненадолго.

Я вздохнула, не желая спорить ни с ним, ни с собой:

— Пусть так. Но ненадолго, ладно?

После короткой поездки мы остановились у грандиозного пылающего ярким светом входа в гостиницу. Майло помог мне выйти из машины. Становилось все холоднее, и я отлично сознавала, как тепло находиться рядом с ним.

— Маркхем, буду через час, — сказала я.

— Понял, мадам.

Майло взял меня под локоть, и мы прошли по блестящему вестибюлю гостиницы к лифту.

Мы прибыли на его этаж; прошли по длинному укрытому ковровой дорожкой коридору; наконец попали в номер. Майло включил свет, и я осмотрелась. Прихожая была просто прекрасна: высокие потолки, стены цвета слоновой кости, ковры, дорогая мебель вокруг мраморного камина… Сквозь открытое французское окно я видела примыкающие к комнате спальню и ванную.

Майло помог мне с плащом. Затем я села на синий с желтым диван, а он заказал для меня кофе и налил себе выпить. Было странно гостить у собственного мужа, и вдобавок не хотелось обсуждать брак — по крайней мере сейчас.

— Так что ты узнал об убийстве? — спросила я. — Ты обещал рассказать за ужином.

— После твоего маленького трюка я подумываю о том, чтобы оставить это при себе, — ответил он, затыкая графин пробкой. — Вечер я планировал провести по-другому.

— Дуглас-Хьюзы пригласили меня до того, как это сделал ты. Я решила убить двух зайцев.

— Что ж, как один из этих зайцев я бы предпочел смерть соседству с этой девчонкой Эклз.

— Ты очаровал ее.

Майло ослабил галстук и с бокалом в руке сел рядом со мной.

— Как же она все-таки болтлива…

— Ты выяснил что-то интересное? Марджори рассказала тебе о сестре и мистере Харкере?

— Упомянула, что втроем они хорошо проводили время. Есть один ночной клуб, куда они часто захаживали… «Спэрроу»[4]? Что-то в этом духе, нелепое названьице.

Я отметила это про себя, чтобы использовать в будущем.

— Только не выдумывай ничего, Эймори, — предупреждающе сказал Майло, словно прочитав мои мысли.

Я не стала обращать на это внимание.

— Думаешь, Марджори могла полюбить мистера Харкера?

— Сомневаюсь. Скорее они с сестрой решили, что им будет легко манипулировать.

— Ты имеешь в виду, они использовали его из-за его денег?

— Мне кажется, так и было.

Интересно, как обстояли дела с финансами у мистера Харкера? Такую возможность я раньше не рассматривала.

— Как считаешь, он был богат?

— Уверяю, для комфортной жизни у него имелось достаточно. Его отец — родной брат миссис Баррингтон. Семья богата, но в деньгах не купается, я бы так сказал.

Я задумалась. Джеймс Харкер казался одним из тех милых и рассеянных молодых людей, которых запросто могли бы «эксплуатировать» умудренные опытом светские женщины. Связаны ли его деньги с его смертью?

— Что еще ты узнал? — спросила я.

— Сегодня — ничего, но до этого я звонил Фредерику Гармонду и спрашивал насчет Вивьен Гармонд. Ее почивший муж приходился ему дальним родственником, но Гармонд в курсе, что несколько лет назад тот выехал заграницу и там умер. Вскоре миссис Гармонд вернулась в Англию с ребенком на руках и несколько сомнительным свидетельством об их браке. Семья его приняла, но все полагают, что она забеременела от Данмора, а тот отказался на ней жениться.

Как я и подозревала, Майло рассказал мне о Вивьен Гармонд. Больше того — почти слово в слово то же самое, что я уже слышала от миссис Роланд. Он не сообщил ничего нового, и я была очень собой довольна.

— Возможно, Джеймс Харкер знал что-то, что она хотела бы держать в секрете, — сказала я. — Конечно, это маловероятно, но не стоит списывать со счетов. По своему «сарафанному радио» Винельда выяснила, что у миссис Гармонд трудности с деньгами. Так что она могла отчаяться и украсть драгоценности, а смерть мистера Харкера — неудачный побочный продукт…

— Может быть. Так или иначе, информацией о ее сомнительном вдовстве не ограничилось. Гармонд рассказал кое-что интересное и о Баррингтонах.

Я посмотрела на него в удивлении:

— И что же?