Смерть пахнет конфетками

Но Кир рано радовался. Когда он попытался выплыть из западни, рыба всё-таки схватила его за ногу и потащила на дно. Пытаясь отбиться второй ногой, Кир задел в воде что-то упругое и продолговатое. Не разбирая во мраке пучины того, что приплыло ему буквально в руки, он попытался отбиться от рыбы. Нога немного выскользнула из пасти подводного существа и Кир смог вдохнуть немного воздуха, прежде чем вновь скрыться под водой. В этот самый миг он смог разглядеть, что от рыбы он попытался отбиться ногой Маши…

Специально занырнув поглубже, Кир просунул в ненасытную пасть рыбы ногу девушки, после чего подводное чудовище ослабило хватку, вцепившись в подсунутое ей угощение. Вскоре парень смог освободиться и выплыть на поверхность, а рыба с добычей скрылась в пучине.

Выбравшись из воды на болотную кочку, парень осмотрелся. Ни существа, ни видений поблизости не было, как и не было Светы. Руками нащупывая перед собой твёрдую землю, Кир медленно двинулся прочь от того места, где погибла Маша, в смятённых мыслях благодаря девушку за спасение.

Дорога до берега была долгой. Когда Кир выбрался из болота без своих драных кед, он со всей силы крикнул:

– Ребята!!!

Никто не отозвался. Он не знал, добралась ли Света до берега, и тем более не мог знать, что случилось с Антоном и Кристиной. Но верить в их гибель ему не хотелось. Он продолжил звать их, дрожа от стресса и холода на зыбком берегу этого проклятого места. Но возвращаться на болота он не стал, хоть с мыслью о потере друзей он не смирился.

Ни видений, ни страшных существ больше не было. Прождав больше часа, он, не обращая внимания на боли в ступнях от жёсткой и колкой земли, направился в сторону деревни. Твёрдая почва была милее той топи, из которой он выбрался живым. Один.

Много чувств перетормошили его душу, немало мыслей промелькнуло в его голове, пока он брёл по чужому миру в одиночестве. От надолго не задержавшейся эйфории и позитивного планирования пути домой до полного отчаяния и нежелания как возвращаться в родное измерение, так и оставаться в этой дикости. В итоге общее направление его чувств и эмоций вылилось в душевный дискомфорт, связанный с кратковременностью карамельной сладости жизни и постоянством её горечи. Особо яркие позитивные моменты жизни сложились в несколько десятиминутных отрезков, а тяжёлая серость липкой плёнкой безысходности покрыла все остальные расстояния жизни, сформировавшиеся в тяжёлые глыбы лет. Понимая невозможность равновесия этих факторов, лучшим решением для адаптации к реальности было смирение. Это было сложно, но тратить и так иссякающую энергию на лишние переживания было глупо. После принятия таких выводов Киру стало немного проще, даже зубы перестали так громко стучать от озноба.

Дойдя до деревни, около дома Тони парень встретил толпу местных.

– Что происходит? – спросил он у мужиков, сжимавших в руках кто топор, кто лопату, кто вилы.

– И ентот вернулся, повернулся! – сказала знакомая по вчерашней вечерней беседе бабка.

Возглас бабки привлёк внимание самого крепкого, и, по всей видимости, самого главного мужика, которого звали Никита.

– Убирайся! – со злостью сказал он. – Не бывново вама зидеся находитися!

– Да пошли вы в жопу, – сказал Кир, обойдя толпу, продвинувшись в сторону калитки забора владений Антонины.

– Калево! – сказал какой-то мужик из толпы. – Прав правишно Никита! Сжечь дом, пусть Полуночница придёт приведёт да заберёт энтих!

– Сже-е-ечь! – яростно крикнула злая бабка.

– Бе-е-е! – проблеял Кир на возглас старухи. – Себе сожги что-нибудь!

– Ругаца удумал, удумок! – встрепенулся Никита, медленно подняв здоровенную руку над головой Кира.

– Оставьте меня в покое, я вам ничего плохого не сделал! – сказал Кир, спасаясь от руки здоровяка за хилым забором.

Нерасторопный Никита так и не смог его схватить, а Кир побежал к дому, дверь в который была заперта.

– Котька, – крикнул кто-то из толпы. – Неси огниво!

– Таки ночи ночной жидать надо! – ответил какой-то Котька.

– Дикари! – крикнул Кир, колотя рукой дверь.

Ему отворила Тоня.

– Живой живонек! – радостно сказала девушка, впустив гостя.

Кир вошёл в дом и увидел, как под слоями тряпья жались друг к другу Света и Кристина.

– Живой! – обрадовался Антон, который сидел на лавочке и убаюкивал изуродованную правую руку, которая была зафиксирована двумя деревяшками, перевязанными лохматой верёвкой. – А Света сказала, что ты утонул!

– Я не тону, доказано, – сказал Кир, снимая с себя мокрую футболку. – Как вы выбрались?

Антон принялся объяснять: