Смерть пэра

— Лапочка, ну как люди погрязают в долгах? Это просто получается, одно к одному. И ведь знаешь, Робин, я так старалась! Мы жили как отшельники, отказывались буквально от всего. Дети были при этом совершенными ангелами. Близнецы и Генри обращались по всевозможным объявлениям и не оставили мысль найти работу. И они так великодушно отказывались от всяких удовольствий! Радовались любым дешевым развлечениям: объехали Англию, останавливаясь во второразрядных гостиницах, потом поехали в Остенде играть в карты и рулетку на сущие гроши, вместо того чтобы отправиться на Ривьеру, где отдыхают все их друзья. А Фрида с таким пониманием отнеслась к своему выходу в свет… Никакого бала, только обед и коктейль, которые мы устраивали буквально на жалкие пенсы. А теперь она посещает эту театральную школу и работает как вол, притом с совершенно ужасными людьми. Конечно, все это получилось из-за Чарли и этой истории с драгоценностями. Не проси, я тебе даже не стану рассказывать все целиком, потому что история эта слишком мрачная и запутанная, словами ее не передашь. Суть в том, что бедному Чарли нужно было иметь контору в Сити с покупателями на Востоке и в таких местах, как «Галле Фейс отель» в Коломбо. Он занялся этим делом на паях с сэром Дэвидом Стейном, который казался самым заурядным, но очень симпатичным человеком. Так вот, как оказалось, они устроили настоящую оргию подписывания всяческих бумаг, и не успело все закончиться, как сэр Дэвид вышиб себе мозги из пистолета.

— Почему он так поступил?

— Похоже, он делал большие дела и большие долги, и одна из его самых крупных сделок сорвалась совершенно неожиданно. И оказалось, что Чарли придется оплачивать кучу его счетов, потому что он — партнер сэра Дэвида. И счетов было столько, что у него не осталось денег, чтобы оплатить наши собственные счета, которые потихоньку накопились за полгода. Вот такие дела. Ну что ж, остается только не вешать носа и найти правильный подход к Габриэлю. Чарли послал ему совершенно очаровательную телеграмму, составленную ну просто совершенно как надо, понимаешь? Мы так над ней корпели… Габриэль живет в «Медвежьем углу» и ненавидит ездить в Лондон, поэтому мы надеялись, он просто сообразит, что нельзя позволить Чарли разориться, и пришлет ему чек. А он возьми и пришли в ответ телеграмму: «Прибуду пятницу, шесть часов. Вутервуд», так что мы все в лихорадке.

— Вы думаете, все может уладиться? — спросила Роберта.

— Ну, видишь ли, это настолько важно, что мы вообще не можем ничего думать. Не стоит говорить «гоп», пока не перепрыгнешь. Но мне страшно хочется найти к Габриэлю правильный подход. Как жаль, что Чарли его ненавидит до мозга костей.

— Мне кажется, он не может никого ненавидеть.

— Ну, он ненавидит Габриэля, насколько может. Габриэль всегда относился к нему довольно по-свински, он считает, что Чарли — мот. Сам-то Габриэль скряга.

— О господи!

— Вот-вот. Но он все-таки сноб, и мне как-то не верится, что он позволит собственному брату разориться. У него мурашки бегут по коже при одной мысли о скандальной славе. Нам остается только решить, какой подход найти к Габриэлю, когда он окажется здесь. По-моему, первым делом надо будет устроить его поудобнее. Он любит совершенно особенное шерри, которое практически нельзя достать, как я понимаю, но Баскетт собирается поискать. И еще ему нравится ранний китайский фарфор. И по счастливому стечению обстоятельств так получилось, что Чарли для будущего дела купил маленькую голубую вазочку, страшно дорогую, и в припадке безумия заплатил за нее наличными. И мне пришла в голову просто блистательная идея: пусть Майк вручит ее Габриэлю. Майк, если захочет, умеет быть таким очаровательным.

— Но, Шарло, если вазочка такая ценная, почему бы вам самим ее не продать?

— Может быть, и можно ее продать, но как? Во всяком случае, моя интуиция мне подсказывает, что лучше приручить этой вазочкой Габриэля. Нам надо поступать дипломатично. Ну, допустим, вазочка стоит сто фунтов. А нам нужны две тысячи. Почему бы не использовать плотвичку как приманку, чтобы поймать кита?

— Ну да, — с сомнением сказала Роберта, — только вот не покажется ли ему расточительством раздаривать такие дорогие вазочки?

— Да нет, — возразила леди Чарльз, махнув рукой. — Он будет в восторге. И во всяком случае, если он швырнет вазочку Майку в лицо, она же все равно останется у нас.

— Это верно, — согласилась Роберта, смутно чувствуя какой-то пробел в логике леди Чарльз.

— Мы все соберемся в гостиной, когда он придет, — продолжала леди Чарльз, — и мне кажется, что стоит представить какие-нибудь шарады.

— Что?! Шарады — ему?!

— Я знаю, Робин, затея с сумасшедшинкой, но, видишь ли, он и так знает, что мы немного не в себе, поэтому нет смысла притворяться, что мы не такие. А мы очень хорошо представляем шарады, ты ведь не станешь этого отрицать.