Смерть под кактусом.

Я затрясла головой. Мегрэнь глубоко и огорченно вздохнула. Схватив покрывало за угол, она попятилась к двери. Покрывало расправилось, и я испуганно охнула. Середина стеганого атласного покрывала была залита кровью.

— Теперь поняла?

Я кивнула. Менты тут два часа болтались, но, если бы хоть одному пришла в голову мысль его развернуть, нам была бы крышка.

Тарасов сказал, что Леопольда убили около четырех утра. Если бы мы в это время спали, то покрывала на кровати не могло быть, следовательно, на нем не могло быть и крови. Тайка стянула его, только когда мы вернулись, в потемках и спешке не обратив внимания на пятна.

— А ты когда догадалась? — спросила я. — Мне это даже в голову не пришло.

— Когда Тарасов сказал, во сколько Леопольда убили. И я сразу поняла, что если нас в другой номер переведут, то даже ежу будет ясно, что к чему.

Что ни говори, но когда Мегрэнь не ведет себя как дура, она большая умница. Я присела на краешек свежезастеленной кровати и погладила ладонью белоснежный пододеяльник.

— М-да, все удачно сложилось. Но что дальше делать? Уехать теперь нельзя, не говоря от том, чтобы сбежать. На нас тогда всех собак спустят. С первой секунды, как только я увидела Леопольда, поняла, что от него будут одни неприятности.

Может, я не слишком внятно намекала, но с первого раза Мегрэнь меня явно не поняла. Она стояла возле окна, с живым интересом разглядывая колышущиеся верхушки деревьев.

— Нам одним не справиться...

— Ну, развивай мысль дальше, — вдруг захихикала Тайка самым глупым образом. — Чего ты вокруг да около крутишь? Так и скажи: «Давай позвоним Юрке!»

— Вот еще! — сердито фыркнула я, радуясь, что до нее все-таки дошло. — Но если тебе так хочется, то, конечно, звони...

Помимо служебного телефона у администратора, разговаривать по которому полагалось только по служебной надобности, в вестибюле ресторана имелся телефон-автомат. Телефонные карточки продавали все те же дежурные администраторы. Не бог весть какой бизнес, но все же...

— Я пойду на обед, — заявила Мегрэнь, поправляя перед зеркалом шевелюру, — куплю карточку и позвоню Юрке. Если с местными ментами такой облом, то родной брат, думаю, не должен подвести...

В душу закрались смутные подозрения:

— Что значит «пойду на обед»? А я?

— Тебе надо лежать. У тебя горло. К тому же надо охранять кровать, чтобы какой-нибудь шальной горничной не пришло в голову ее застелить...

— Иди на фиг, — возмутилась я, — сама охраняй! Я чаю хочу горячего. С лимоном!

Мегрэнь пыталась возражать, но я и слушать не стала.

Наш столик был сервирован на три персоны. Очевидно, третьим официантка подразумевала Федю. Но его пока не было, и дожидаться мы не стали.

— А у Феди есть сотовый, — вспомнила я. — Он все время мамочке звонит... Может, попросим у него?

— С ума сошла? — возразила Мегрэнь. — Зачем это афишировать? Тебе дай волю, ты плакат повесишь...

— Да? — ухмыльнулась я. — А кто хотел на Фединой машине в Вельяминово ехать?

Мегрэнь хрюкнула что-то невразумительное и принялась активно жевать.

Чай с лимоном вернул меня к жизни, правда ненадолго. Когда мы вышли в вестибюль, мне здорово хотелось прилечь.

За столом дежурного администратора красовалась Белла Игнатьевна Синеокова. Завидев нас, она улыбнулась лучезарно, но немного фальшиво. Я подозревала, что ее мучает совесть за деньги, содранные с нас за экскурсию.

— Белла Игнатьевна, нам нужна телефонная карточка. — Тайка была кротка аки божий агнец, разве только не кучерявилась. — Сколько стоит?

За цену, которую назвала Белла Игнатьевна, ее вполне можно было сварить у чертей в котелке, еще бы сдачу дали. Но на этом злокозненная администраторша не успокоилась.

— Но у меня сейчас их нет, — радостно заявила она. — Спросите в баре на втором этаже. Или в баре «Посейдона», там тоже автомат есть...

Мы поднялись на второй этаж. Однако по случаю раннего часа в баре вовсе никого не оказалось.

— Вот корова, — плюнула Тайка. — Можно подумать, она не знала, что бар сейчас не работает.

Мы вышли на улицу. Погода сегодня была прекрасная, ласково грело теплое солнышко, и огромный цветочный спрут переливался всеми цветами радуги, благоухая терпким ароматом осенних цветов.

— Давай посидим? — предложила я, чувствуя в ногах противную слабость. До «Посейдона» топать далеко, и без передышки мне придется туго.

Мегрэнь послушно шлепнулась на согретую солнцем скамейку. Подставив лицо под теплые лучи, она блаженно зажмурилась, словно кот на печке. Прошло несколько минут. Я так славно пригрелась, что начала клевать носом. И сквозь сладкую дрему краем уха услышала, как Тайка скороговоркой бормочет:

— Ты тут посиди, Светочка, погрейся... Я сейчас мигом вернусь... Не волнуйся, я быстро...

— Угу... — отозвалась я, расслабленно вздыхая.

Когда смысл сказанного дошел, я испуганно подскочила:

— Тайка!

Но ее и след простыл.

— Вот поганка! — тихо прошептала я, умиляясь на любимую подругу. — Ну, погоди, вернешься...