Смерть под колоколом

— Через несколько дней Линь Фан почувствует себя муравьем на горячей сковороде, как говорится в старой пословице.

Судья Ди заключил:

— Когда Линь Фану станет известно обо всех этих мерах, у него появится ощущение, что он в западне. Кантон, где сильно его влияние и куда он отослал большинство своих подручных, далеко. Более того, ему неизвестно, что у меня нет даже тени доказательства против него. Он будет думать, рассказала ли мне что-то госпожа Лян, или же я сам обнаружил его махинации, или мой кантонский коллега сообщил мне опасные для него сведения. Я надеюсь, что из-за этих волнений он поведет себя неосторожно и сам себя выдаст. Признаюсь, шансы невелики, но это единственное, на что мы можем надеяться.

Глава 15 Судья Ди наносит визит купцу из Кантона; две девушки неожиданно прибывают в дом судьи

На следующий день, после полуденного заседания, судья сменил официальный наряд на простое синее платье, надел черную шапочку и отправился в паланкине к Линь Фану. Сопровождали его лишь два стражника.

Подъехав к большим воротам, судья Ди приподнял занавеску и увидел около десятка людей, занимавшихся расчисткой развалин слева от дома Линь Фана. Дао Гань наблюдал за ходом работ, сидя на груде кирпичей, и по его лицу было видно, что он очень доволен.

Как только один из стражников постучал, ворота распахнулись, и носильщики прошли в первый двор. Выйдя из паланкина, судья увидел высокого, худощавого мужчину величественного вида, ожидавшего его у подножия лестницы, ведущей в дом.

Кроме коренастого и широкоплечего человечка, в котором судья угадал управляющего, других слуг не было видно.

Высокий мужчина почтительно поклонился судье и низким голосом произнес:

— Перед вами купец Линь Фан. Соблаговолите, ваша честь, перешагнуть порог моей жалкой лачуги.

Поднявшись по ступеням, хозяин и гость вошли в просторный зал, обставленный просто, но со вкусом. Они сели в кресла из резного черного дерева, и управляющий принес чай с кантонскими сладостями. Положенный по этикету обмен любезностями состоялся. Линь Фан говорил на языке северных провинций свободно, но с заметным кантонским акцентом. Беседуя, судья Ди разглядывал хозяина дома.

На вид ему было около пятидесяти. У него было худое, вытянутое лицо с жидкими усами и седой бородкой. Особенно судью Ди поразили глаза Линь Фана — странные, застывшие. Казалось, взгляд его двигался лишь с поворотом головы. Если бы не холодные, неподвижные глаза, было бы трудно поверить, что этот важный, вежливый господин был в ответе по меньшей мере за дюжину жестоких убийств. Одет Линь Фан был в длинное темное платье и расшитый кафтан, какие любят кантонцы, голову прикрывала простая шапочка из черного шелка.

— Я пришел к вам неофициально, — сказал судья Ди. — Мне нужно частным образом переговорить с вами об одном деле.

Линь Фан поклонился и произнес ровным голосом:

— Жалкий и невежественный торговец в вашем полном распоряжении.

— Несколько дней назад, — продолжал судья, — пожилая женщина из Кантона по имени Лян явилась в суд и рассказала длинную и бессвязную историю, в которой обвиняла вас в разных преступлениях. Я не смог понять, в чем же было дело. Позже мне сказали, что бедная женщина не в своем уме. Она передала мне сверток документов, которые я не дал себе труда прочитать, поскольку наверняка они заполнены причудами ее больного разума. К несчастью, закон не позволяет мне закрыть дело без хотя бы одного слушания. Поэтому я решил нанести вам дружеский визит, чтобы мы могли обсудить, как хотя бы внешне удовлетворить старую женщину, не теряя на это слишком много времени. Конечно, вы понимаете, что так обычно не делается, но пожилая женщина не в себе, а вы — человек с безупречной репутацией, поэтому я решил, что мои действия вполне оправданны.

Линь Фан поднялся и низко поклонился судье, чтобы выразить свою благодарность. Снова сев, он медленно покачал головой.

— Это очень грустная история. Мой покойный отец был лучшим другом покойного мужа госпожи Лян. В течение многих лет я делал все, чтобы продолжить, больше того, чтобы укрепить дружеские связи между нашими семьями, хотя временами это было мучительно. Я должен сообщить вашей чести, что если мои дела процветали, то дела семьи Лян шли все хуже и хуже. Отчасти это произошло из-за превратностей судьбы и бед, которые нельзя было предотвратить, отчасти из-за того, что у сына друга моего отца, Лян Хуна, отсутствовала деловая хватка.

Я несколько раз протягивал ему руку помощи, но, похоже, само Небо отвернулось от семьи Лян. Когда бандиты убили Лян Хуна, старая госпожа Лян взяла дело в свои руки. К несчастью, она допустила непростительные ошибки и понесла большие убытки. Преследуемая кредиторами, она связалась с контрабандистами. Это вскрылось, и все имущество семьи было конфисковано.