Смерть под старой ивой. Приступ жадности

Старуха задумалась, но была вынуждена признать, что нет, не берет у нее денег сын и свою долю на оплату квартиры вносит и продукты оплачивает. И даже если что починить-купить-освежить, то да, тоже очень даже помогает. Стас подумал, а потом все-таки спросил:

– Тетечка Люсечка, и чем же вас Леша не устраивает? Все делает, и главное – не пьет!

– Лучше бы пил, – протянула старуха, – а то все не как у людей.

Что ж, этот источник исчерпан, теперь можно было подниматься к Дьяконову на второй этаж.

Дверь открыл плотный крепыш, блондин, веселый, как дитя, с радужной, светлой улыбкой, совершенно не похожий на человека, потерявшего шестнадцать миллионов.

– Привет, привет, заходи. Ты от Димана? Заходи, сейчас выдам. – И, не дав сказать ни слова, парень ушел в комнату.

Стас огляделся: на игровой притон непохоже. Квартира небольшая, уютная, комнаты изолированные, сама жилплощадь чистая, со свежим ремонтом, кругом полки с книгами.

Вернулся радушный Дьяконов, спросил, протягивая коробку, в которой лежали какие-то детали от компьютера:

– Может, чаю будешь? Свежие рогалики с творогом есть.

Мартынов повертел коробку в руках и не без сожаления отдал (не любил он отказываться от того, что само в руки шло):

– Да нет, спасибо. Леша, слушай, я вообще-то не от Димана, а по другому делу.

– А, ну тогда пошли ко мне в комнату, – пригласил парень.

В его обители также было чисто, светло и даже несколько аскетично: кровать, стол, стул и суперсовременный компьютер. Впрочем, второй стул для гостя нашелся.

– Рассказывай, что у нас с тобой стряслось, – пригласил добрый Дьяконов, наливая газировки.

– Леша, я вот по какому делу. Говорят, ты проиграл на ставках шестнадцатого мая.

– Ну да, не зашло, – по-прежнему радужно улыбаясь, согласился Дьяконов. – Да так глупо не зашло, что просто эх! Я ж губы раскатамаранил, квартиру уже присмотрел.

Он разбудил компьютер, порылся в папках и открыл скриншот:

– Вот, смотри и сочувствуй: «Истанбул» – «Севилья» – тютелька в тютельку, «Хапоэль Баэр-Шева» – «Марибор» – в аккурате, два-один. «Олимпиакос» – «Риеха» – верно. «Наполи» – «Ницца» – легко, а вот «Селтик» – «Астана»…

– Дела-а-а-а, – протянул Стас, оценив коэффициент, на который ставил Алексей, – стало быть, ты ставил на точный счет в пяти матчах и угадал четыре. Промахнулся только на «Селтик» – «Астана».

– Да, пролетел мимо, как фанера над Парижем. Подвели меня казахи, конечно, ничего не скажешь. Я-то ставил на предсказуемые два-один.

– Предсказуемые почему?

– Ну что ты, брат, ведь просто все. – Дьяконов снова порылся в своем электронном архиве и пригласил ознакомиться: – Вот, сам гляди. Казахи с шотландцами пересекались в Еврокубке трижды: Лига чемпионов, 14-й год, «Шахтер», Караганда уступил «Селтику» два-ноль дома. В Лиге Европы «Кайрат» выбил «Абердин», а год назад «Астана» уступила «Селтику» в чемпионшипе – один-один дома, один-два в гостях. Итого…

Стас быстро подсчитал и кивнул:

– Два-один в пользу «Селтика».

– Именно так. И тем не менее сам видишь: четыре-один. Снова пока без квартиры, семья там, а я – тут. Не хочет, понимаешь, Ленка моя с маманей жить. Вот такая вот трагическая случайность.

– Есть мысли, как это получилось-то?

– Да кто ж его знает? Должно было зайти, но – вот, изволь: первый мяч на 32-й минуте – автогол в ворота «Астаны», и четвертый, победный, – тоже автогол.

Стас поскреб в затылке:

– Давненько я такого не припоминаю, чтобы два автогола в одной игре, да в Еврокубке.

– Я тоже, – поддержал Дьяконов. – Я ж говорю – трагическая случайность. Решили, видишь ли, не напрягать «Селтик» и два мяча сами себе закатили. Что ж, молодцы. Точнее, молодец.

– В смысле?

– Так один и тот же клоун закатил, и в начале матча, и в конце. К тому же капитан, Бессчастный.

Стас потер подбородок:

– Настоящий казах с говорящей фамилией. Слушай, Леха, а что ты спокойный такой? Сколько проиграл на этом?

Дьяконов развел руками:

– Да так, пятисотку рубликов слил. Что нервничать-то?

– Пятисотку? Ах, ну да… логично. Молодец.

Расстались друзьями, Дьяконов предложил заходить на чай, а летом – на шашлычок, можно и когда жена с дочкой приедут. На прощание Мартынов спросил, не боится ли Леха открывать двери встречному-поперечному. Тот пожал плечами:

– Чего бояться-то? С меня и взять нечего. Денег у меня как не было, так и нет.

Летя «Ласточкой» обратно на Ленинградский вокзал, Стас думал о том, что впервые в жизни ему не пришлось юлить – задал прямые вопросы и получил прямые ответы, – а также думал о том, не получится ли у Льва Ивановича выбить билеты в Нур-Султан.

Робким надеждам на путешествие в бывшую союзную республику быстро положили конец. Лев Иванович наложил жирное вето.

– Нет, – решительно заявил он, – Казахстан шеф точно не пропустит. И так говорит, что на нас одних весь бюджет отдела уйдет.

Станислав Васильевич допил чай:

– Кабы я была девицей, то жила бы за границей, вот она, моя кручина, почему-то я мужчина. Ну что за жизнь? Мы ж не гулять. Дело, можно сказать, государственной важности. Что ж нам, за свой счет на перекладных ехать?

Хортов, вынырнув из айфона, вдруг заявил: