Смерть под старой ивой. Приступ жадности

– Играл, конечно, но это ж так… от скуки! Все-таки приятно иной раз что-то просто так получить. Только вот какая интересная штука получается: все, что я получил, все не впрок. Занятие это тухлое. Хотя тогда, с Хайдаровым, я славно проинтуичил. А потом ведь сколько ни ставил – все впустую. Далее вообще пошло плотно, неудача за неудачей, я и бросил. И что интересно, Лева, не только у меня. Даже эти высоколобые, Хортов с Мартыновым, тоже бросили играть.

– Неужели? Насовсем?

– Слушай, ну это я не ведаю, я им не мамы-невесты-любовницы. Знаю только то, что что-то там у них серьезно не ладилось, Хортов чуть последнего ума не лишился, а Мартынов тот в нем разуверился! Вот такая трагедь. Или, может, мамы перестали деньги на мороженое давать. Может, совесть появилась. В общем, сейчас оба ни-ни.

– Ну, может, все гораздо проще, – подумав, предположил Гуров. – Арутюнова нет, выгодные фрибеты никто не дает и какой смысл свои-то тратить?

– Может, и так.

После визита в кабинет начальства Хортов и Мартынов были настроены серьезно и решительно, работали на совесть. Преддипломная практика шла как по маслу, Хортов был вежлив, немногословен и исполнителен, Мартынов – деятелен и обаятелен. И все-таки нельзя было не заметить, что Хортов упростился, перешел на обычные, плебейские рубашки с пуговками, с пальца пропал перстень, с запястья – «Тиссо». К тому же он закурил.

Дождавшись, когда Хортов удалится на очередной прием табака, Гуров вызвал Мартынова на разговор:

– Коллега, я желаю с вами посекретничать.

– Слушаю вас, шеф, – немедленно сострил тот.

– Неужели наш общий друг проигрался в дым?

Все-таки Мартынов оказался редкой умницей и ваньку валять не стал, а быстро, четко и серьезно доложил:

– Все верно. Мать и отчим, выяснив, что Шурик играет, перестали выделять ему деньги, дошло до скандала, он даже из дома уходил, пришлось его приютить. Все забросил – учебу, науку, даже умываться перестал. Целыми днями сидел, как безумный профессор, и ставил, ставил. Ну и проигрывал.

– Что, логика сломалась?

– Видите ли, это давняя история. Шурик свято уверен в силе разума и решил сделать его базисом своего первого миллиона. Сначала мы ставили в основном на непопулярные виды спорта и отдаленные страны. Ну, например, второй дивизион по футболу, Боливия. Или там хоккей в Японии. Там все попроще, спрогнозировать результат – не проблема, правда, и выигрыши невелики, зато накачиваешь соображалку.

– Ну и Шурик?..

– Ну да, накачал. Вы зря так ехидничаете, он очень умный, правда, нетерпеливый и завистливый. Это все портит.

– А ты, стало быть, нет?

– Я? – поднял Мартынов рыжие брови. – Я раздолбай по жизни, мне ничего не надо и все по фигу. Запомнили?

– Ну-ну. Ладно, давай дальше.

– Шурик начал делать ставки покрупнее, на явных лидеров – и тут чертовщина началась.

– Начиная с Хайдарова?

– Куда там. Раньше, не менее чем на месяц, и, верите ли, как нарочно, так массированно: что ни день, то новая беда. Явные лузеры… ну, в смысле неудачники, в клочья рвут лидеров.

– А пробовал Хортов ставить на неудачников? – съехидничал полковник, но тут выяснилось, что обсуждаемый субъект уже вернулся с перекура и стоит рядом, с интересом прислушиваясь.

– Конечно, пробовал, – ответил он вежливо, – об аутсайдерах никогда забывать нельзя. Ставя на них, можно немало поднять. Но в моем случае схема не отрабатывала, и неудачники оставались неудачниками. Между тем кто-то срывал огромные деньги, ставя именно на проигрыш того, кто должен был выиграть.

– Как Станислав Васильевич, – задиристо вставил Мартынов.

Хортова всего передернуло, как от удара током:

– Не надо, пожалуйста. Хотя, конечно, вы вправе смеяться. С этого боя-то мозг у меня и поехал.

– Что ты имеешь в виду, Шурик?

Хортов впервые посмотрел в глаза старшему товарищу, и взгляд у него был, как у больного чумкой кролика:

– Вы, Лев Иванович, в жизни часто ошибались?

– Бывало, как у всех, – осторожно ответил Гуров. Вопросы на отвлеченные темы он не любил.

– А вот случалось ли вам, человеку выдающихся умственных способностей, образованному, с житейским опытом, вдруг осознать, что если «А» равно «Б», то не всегда «Б» равно «А»? Случалось ли вам вдруг понять, что дважды два не всегда четыре? А может, то, что есть на свете люди умнее вас…

– А ты не завидуй, – назидательно вставил Мартынов.

Хортов отмахнулся от друга, как от комара:

– Больно надо. Неважно, все это банально и бесполезно. Риторика, одним словом. Факты же таковы. На хайдаровском бенефисе были две ставки: Станислава Васильевича, поставившего наобум и выигравшего пять тысяч, и того, кто сумел просчитать, что встреча закончится нокаутом.

– И сколько же он выиграл?

Хортов посмотрел на полковника почти ласково:

– Все. Он выиграл все. Либо это гениальный пророк, либо он сам все это подстроил. И то и другое невозможно.

Мартынов посоветовал, уже без улыбки:

– Шурик, не сходи с ума.

Хортов грустно ответил:

– Да стараюсь же, но получается плохо.