По правде сказать, майор Брутт – и сегодня, когда он так кротко, заодно с кофе, проглотил новость, что ничего из этой шропширской истории не выйдет, и во время прочих своих, частых и простодушных, визитов – был для Квейнов постоянным, а точнее немым, укором, как и Порция. Он не так уж долго пробыл подле их семейного очага и был, в общем-то, не слишком уж и близок к нему, чтобы, вернувшись к себе в Кенсингтон, хоть раз осознать, что тепло этого очага лишь воображаемое. Квейны по-прежнему были центром и целью его несбывшихся желаний, и он, несомненно, думал о них, сидя в гостиной своего отеля или шагая по Кромвель-роуд. Несомненно, это за мысли о них он цеплялся, когда у него не выгорало очередное дельце, когда очередная затея оканчивалась пшиком, когда очередное его полное надежд письмо оставалось без ответа, когда очередной выход оказывался тупиком, когда он в очередной раз понимал, что деньги на исходе. И он давал Квейнам понять, что постоянно о них думает. Становятся ли люди добрее и счастливее, если кажутся кому-то добрыми и счастливыми? Только жалость, наверное, удерживала Анну от того, чтобы разочаровать майора до глубины души. Он был приложением к завершившейся истории с Робертом. Что толку, что толку жалеть о том, что они встретились, ведь этого, похоже, было не избежать. В каком-то смысле майор Брутт достался ей по наследству от Роберта. Или, как знать, может, он казался ей последней и обидной – обидной, потому что им всегда недоставало горечи, – шуткой Роберта, обидным напоминанием о ее слабостях, ради которого Роберт сумел подчинить себе даже судьбу?
Майор Брутт пересидел Пеппингэмов, лишив тем самым Анну возможности пропеть майору дифирамбы, оставшись с ними наедине, – сказать, что тому, кто наймет майора, неслыханно повезет, или повторить, что он награжден орденом «За выдающиеся заслуги». Готовясь попрощаться с Анной, майор встал и оглядел гостиную.
– Какие милые вы мне прислали гвоздики. Я попросила Порцию написать вам ответ, потому что сама очень устала и, кроме того, надеялась, что мы скоро увидимся. Сами знаете, как оно бывает, когда возвращаешься домой. И поэтому вдвойне приятно найти дома цветы.
Майор просиял.
– А, отлично, – сказал он. – Если вам от них стало повеселее…
Повинуясь какому-то смутному желанию встряхнуться, ожить, Анна спросила:
– Вы, наверное, не получали вестей от Пиджена – с нашей последней встречи?
– Забавно, кстати, что вы об этом спрашиваете…
– Забавно? – повторила Анна.
– Вестей-то я не получал – с этим, конечно, чертовски туго, когда нет постоянного адреса. Со временем люди попросту перестают тебе писать. Так-то, конечно, адрес у меня есть – адрес гостиницы, но на конверте он не выглядит очень уж постоянным. Люди думают, что ты уже оттуда уехал – по крайней мере, так было в моем случае. Но даже если б у меня и был постоянный адрес, от Пиджена я бы все равно не получал вестей. Он-то никогда писем не писал.
– Не писал, да… Но вы ведь начали о чем-то рассказывать?
– Ах да. Это и вправду очень забавно. Со мной вечно что-нибудь такое случается. Недели с две назад мы с Пидженом разминулись на каких-нибудь три минуты – буквально вот настолько. Надо же такому случиться – в смысле, я и не знал, что он в Англии, и разминулся с ним всего на полшага.
– Расскажите.
– Ну, мы с одним моим приятелем зашли в клуб – в клуб этого приятеля – и встретились с другим нашим приятелем, которого я, кстати, тоже сто лет не видел, а тот три минуты назад разговаривал с Пидженом. Разговаривал с Пидженом в этом самом клубе. «Ну и ну, – говорю я, – бывает же такое. А он еще здесь?» Но тот, другой наш приятель сказал, что нет. Что он уже ушел. Я спрашиваю, а в какую сторону он пошел, – думал, может, еще успею догнать, но приятель, конечно, и понятия не имел. Я решил, что это удивительнейшее совпадение, и подумал, что надо будет обязательно вам рассказать. Приди я тремя минутами раньше!.. В конце концов все дело случая. Наперед ничего не угадаешь. Вспомните, например, как я совершенно случайно встретил вас. В книге такая сцена вышла бы совершенно неправдоподобной.
– Да это и вправду вышло неправдоподобно. Со мной, например, таких вот внезапных встреч не случается.
Майор Брутт медленно просунул кулаки в карманы, слегка растерянно что-то обдумывая. Он сказал:
– Ну и вы, конечно же, в ту неделю были за границей.
– В какую неделю?
– Когда я разминулся с Пидженом.
– Ну да, я была за границей. А вы… вы больше ничего не знаете? Он еще в Лондоне или нет?
– Это я бы и сам хотел знать. Чертовская незадача. Он может быть где угодно. Но у того нашего приятеля вроде как сложилось впечатление, что Пиджен куда-то уезжает, что он, как мы говорили, «встал на крыло». Да и вообще он вечно куда-нибудь уезжает. Лондон он не слишком-то любит.
– Да, Лондон он не слишком-то любит.
– Но, знаете, хоть я и проклял все на свете из-за того, что мы с ним тогда разминулись, это все-таки лучше, чем совсем ничего. Появился один раз, появится и в другой.
– Да, надеюсь, что он снова где-нибудь появится… Да только не там, где буду я.