Смерть цвета бейсик

Покончив наконец с протоколом, судья объявил перерыв, что было кстати. После ударов бутылками туалет требовался часто. Сквозь окошко мне надели наручники и провели обратно по коридору в крохотный и вонючий сортир. Один из конвоиров остался снаружи, второй втиснулся со мной. Пока я мочился розовым, он отвернулся из деликатности или отвращения. Мальчуган выглядел хлипким: длинная цыплячья шейка торчала из мешковатой формы, обвисшей на костлявом тельце. Даже избитый, поломанный и в наручниках я мог вырубить его за секунду.

Начал составляться план. Второй заходит на шум, его я вырубаю тоже… А если не зайдет, достанет оружие и вызовет подмогу? Ладно, пусть он слабоумный. Я забираю пистолеты, парни, правда, не элитные спецназовцы, в их оружии, скорее всего, отсутствует возможность отключить распознавание стрелка, но ладно. Заставляю снять с меня наручники, допустим, с коммутаторов это технически возможно. Мы подходим к следующей двери, нажимаем вызов и… дистанционный охранник за мониторами уж тут-то точно понимает происходящее. Если повезет, я в результате получаю пулю в колено, если не повезет, в голову. Хотя идея неплохая, можно попробовать продать Аркаше, сыну дяди Миши, он как раз крутится где-то около индийского кинематографа. Меня мог бы сыграть этот их красавец, с усиками и густыми зарослями на груди.

Нечего делать за катетов работу. Пока я жив, всегда остаются шансы. Может, представится лучший способ бежать. Может, американцы решат до или после выборов вывести войска. Вспыхнувшая революция освободит меня из застенков. Став национальным героем, расскажу в шоу, как услышал, словно наяву, слова моего лучшего друга. В моих жилах вскипела трехцветная кровь, и я стал смертью по имени бейсик. Если же не революция, всегда остается шанс на инопланетян.

Адвокат-знаменитость уступил подмостки Грише. Тот потребовал видеозапись доставки меня в комитет, упирая на несовпадение времени. Обвинители наивно согласились, и он кинулся в атаку, требуя объяснить следы побоев, появившихся, очевидно, после. Прокурор заявил, что я набросился на следователей, и они были вынуждены защищаться, дело выделено в отдельное производство и сегодня не рассматривается. Запись, естественно, отсутствовала по техническим причинам. Китайские, индийские и исламские журналисты явно повеселели, репортаж их был, в сущности, готов. Независимо от принадлежности издания, по крайней мере для двух третей журналистов русский был родным языком. Так что различить по виду, кто представляет китайский телеканал, а кто багдадскую газету, было совершенно невозможно.

Знаменитый адвокат вновь выдвинулся на сцену. На этот раз его не устраивал протокол опознания, составленный со спецназовцем, которого я вырубил под землей. Естественно, видео опознания тоже не получилось представить по техническим причинам. Защитник продемонстрировал преувеличенное сочувствие бедственному состоянию оснащенности комитета. Реприза удалась, от смешков не удержались даже наши и американские журналисты. Все происходящее было очень милым, приятно посмотреть, как пыхтят и потеют эти придурки, но я был совершенно вымотан и с нетерпением ожидал, когда меня отпустят в камеру поспать. Нет ни малейшего сомнения, парень, если понадобится, без колебаний присягнет, что я людоед, предпочитающий пятилетних девочек, а тут ему даже врать не придется. Разъяренный прокурор в шутовском мундире предложил немедленно провести очную ставку, тем более что боец находился в здании суда.

Парень подошел к конторке для дачи показаний минут через десять, одет он был в черную форму с шевронами «Феникса», на половину лица расплывался синяк. Боец шел пружинистой, спортивной походкой. В отличие от моих конвоиров, он выглядел серьезным противником, вызвав у меня прилив нелепой гордости: все ж таки кое-что я еще могу.

— Представьтесь, — обратился судья.

— Гринько Сергей Александрович. Капрал отряда специального назначения «Феникс» при Антитеррористическом комитете.

Боец бубнил личные данные, дату и место рождения. Когда он недовольно покосился на меня, я не сдержался и сделал губами поцелуй. Капрал отвернулся и хмуро рассказал произошедшее. Они втроем осматривали недостроенную парковку, о подземном ходе известно не было, тепловизор не показывал чье-нибудь присутствие. В соответствии с инструкцией было решено, что они могут разделиться для ускорения досмотра. На него было совершенно нападение, когда он очнулся и освободился, все было кончено, его сослуживцы погибли.

— Узнаете ли вы подозреваемого?

— Нет.

Слушали, конечно, не все в зале, но гул голосов все равно сменился грохотом.

— Как? Как так? — за столом обвинения подскочили сразу несколько человек. — За дачу ложных показаний! На опознании!..

— Протестую! Свидетеля запугивают!

— Тишина в зале!

Когда все немного успокоилось, судья предложил обвинению продолжить.

— Как вы объясните, что опознали обвиняемого?

— Мне его на видео показывали, вроде похож, лицо тоже открыто, а сейчас вижу — не он. Тот с меня ростом был, а этот вон какой бугай.