Смерть в партере

Выдав этот обличительный монолог, я незаметно для Дианы взглядом показал Сергею на часы, и это был условный знак. Он засобирался: «Мне пора, оставлю вас, хотя сейчас здесь такое начнётся, и я не советую и вам тут оставаться…» В отделении шёл перманентный косметический ремонт, и мы заранее решили, что это отличный повод увести Диану отсюда. И я его развил: «Да, сейчас включат они свой перфоратор! Диана, давайте поступим так — пойдём отсюда, посидим в кафе рядом, чай попьём или кофе, поговорим. Тем более есть ещё одно важное обстоятельство, про которое я знаю, что вы знаете. Из-за которого мы и не арестовываем вас сразу по подозрению в убийстве. Хорошо?»

После такого НЕ согласиться уйти из помещения, где тебя могут упрятать за решётку, невозможно, и Диана теперь была «моя» — поняла она, что обернуть дело против неё легко можно. Подследственный уже сломлен, мне оставалось лишь дожать!

Но я не собирался танцевать джигу на её костях, напротив, сначала успокоил, как только мы сели в дальнем укромном уголке и заказали чайник зелёного с чабрецом: «Диана, хочу вас сразу заверить, что лично я не склонен верить в обвинения вдовы покойного. Но ситуация складывается для вас сложная, впрочем, не безнадёжная… Я могу вам помочь, но смогу я это сделать, только зная, что вы откровенны со мной. И сейчас я хочу провести проверку, тест на искренность, так сказать. Готовы, или вам это всё не нужно, и вы собираетесь стоять на своём?»

Диана с готовностью покачала головой, и я стал объяснять условия теста: «Мы оба знаем, что всё значительно сложнее, и есть ещё одна линия событий, приведших к столь прискорбным последствиям — к убийству вашего брата. А на сегодня мы в любом случае расследуем именно убийство — есть же заявление! Так что многое стоит на кону в этой проверке на честность… Условия же следующие: сейчас вы мне всё-всё расскажете, с самого-самого начала, и я пойму, правду ли вы мне говорите. Пара минут вам на подумать, с мыслями собраться, а я сейчас вернусь».

Мне и вправду уже хотелось посетить комнату с литерой «М», да и Диане поразмышлять лучше в одиночестве, решиться. А по возвращении я сразу всё понял по лицу — решилась-таки! Что словами она и подтвердила: «Да, я готова и расскажу вам всё, ничего не утаивая. И вы будете первым, кто так много про нашу семью узнает. А с неё и хочу начать, чтобы вы лучше понимали наши отношения. Это, правда, надолго всё получится, но вы же не против?»

Я заверил, что «более чем не против», и заделался слушателем: «По папиной линии в семье генетические сложности с мальчиками — родятся нечасто, а часто с проблемами врождёнными, и далеко не все до зрелого возраста доживают. Я первая родилась, да и у меня с детства есть одна патология. Потом долго у родителей ничего не получалось, и вдруг — о чудо! — родился Марат и вроде как здоровый ребёнок. Естественно, меня сразу задвинули, и вся отцовская да и большая часть материнской любви — на него ушли. И рос он хорошим мальчиком, и я его уже полюбила, а в пятом классе случился с ним первый раз припадок. А эпилептики в роду встречались и ранее — и это наследственность. Это пошла вторая волна родительской любви к нему, а я как раз школу оканчивала, и меня заставили пойти по его профилю в медицинский, хотя я мечтала про геологию — экспедиции, глухие дали, новые открытия…»

Романтика таёжных костров, судя по всему, не выветрилась из докторши — она мечтательно замолчала на несколько секунд. Но вернулась в реальную жизнь: «Марата же отправили учиться за границу, с эпилепсией научились справляться, потом папа ему на хорошую работу устроиться помог, и дела у него пошли. Тем более чего-чего, а мозгов ему было не занимать. Но это и понятно — родители сильно вкладывались в разностороннее развитие ребёнка. Одного из своих двух… Ну да ладно, это уже и так, думаю, понятно. И хорошо он зарабатывал, да и родители всё ему оставили, так нет, решил он нечестным путём солидный куш загрести!»

Диана, дойдя до этого печального места семейной истории, совсем потускнела лицом, вздохнула тяжко и немного помолчала. Видно было, как неприятны ей эти воспоминания, но она продолжила: «А первый раз я про это услышала недели три назад, когда Марат сказал, что нужна будет моя помощь в, как он выразился, „немного странном деле“ — деньги из одного места забрать. Полмиллиона долларов в чемодане из багажника машины на парковке торгового центра. Я заставила его рассказать, что это за деньги, пришла в ужас, пыталась отговорить, но он и слушать не хотел. А мне то, что Марат про эти деньги рассказал, вам рассказывать?»