Смерть в партере

Ильяс, прямо сказать, опешил: замер с полуоткрытым ртом, глядя на поднесённую к глазам красную книжицу с очумелым видом. Потом сглотнул, облизал вмиг пересохшие губы и слегка пришёл в себя: «Да-а-а… Это я… В чём, собственно, дело?..» Уж не знаю, что его так испугало — наверное, есть какие-то грешки, но, когда Догоня сказал про Марата и про меня, Ильяса отпустило: «Про Гарифуллина?!! Вот уж не ожидал! Мне жена его сказала, что дело закрыто. Но если не так, то с удовольствием расскажу всё, что знаю. Хотя не понимаю, чем и для чего это помочь может — он же вроде как сам умер?!»

Я не стал его ни в чём убеждать или разубеждать, а пригласил пойти в кофейню, расположенную в их же здании, где мы всё и обсудим. Сделав заказ, я стал проверять своё предположение, но не слишком в лоб: «В деле есть несколько несостыковок, и моя задача найти им всем объяснения. При этом они могут и подтвердить официальную версию смерти, и опровергнуть её. Но сейчас мы не говорим про это — идёт этап сбора информации. Вы были близки с покойным, у которого, как выясняется, имелось немало разных „секретов“. И на сегодня есть целых четыре человека, которые могли желать его смерти и которые к тому же могли её устроить подходящим под обстоятельства смерти способом. При этом вероятность того, что он всё же умер сам, достаточно велика. Именно поэтому я хочу попросить вас вспомнить и рассказать нам про события, предположим, последних пары недель до его кончины. Случалось ли что-то необычное, возможно, Марат был взволнован, напуган, расстроен… Давайте вы подумаете, а мы на пару минуток отлучимся».

Ильяс кивнул, стал вспоминать, воздев глаза и прихлёбывая латте, я же, забрав с собой Догоню, вышел перекурить на улицу, где мы обменялись первыми впечатлениями: вроде приличный парень, хотя Сергей и сомневался, что он нам что-то даст. Я же почему-то рассчитывал на хоть какое-то что-то…

К моменту, когда мы вернулись, Ильяс всё уже вспомнил и даже достал ежедневник и там сделал себе пометки — толковый менеджер! И провёл нам небольшую презентацию по этим тезисам: «Смотрите, я всё проанализировал, и есть у меня информация про Марата, которая, возможно, вам будет кстати. Хотя только двух человек я смог припомнить, а не четырёх, как вы говорите, которые зуб на него имели. Тогда по пунктам: жена, Марго, — главная, наверное, подозреваемая, если он не сам умер. И, как он мне говорил, она его уже окончательно достала, сосёт деньги и не трахались они уже давно. На развод не соглашается, а устраивает истерики постоянно. И вроде как Марат решился, и собирался на развод сам подать, через суд. Но я не знаю, сделал ли он это. А Марго, без сомнения, ещё та змеюка, и может на убийство решиться!»

Это мы и так знали, да и про суд точно известно, а вот кто же второй, по его мнению, было любопытно. Но Ильяс сначала отбросил несколько других версий: «Других таких женщин у Марата не имелось — так, мелкие шашни, а больше он любил с проститутками отдыхать. Да и то как-то он сдал в последнее время — я даже прикалывался про прогрессирующую импотенцию. На работе уж точно прямо „врагов“ у него нет. Друзей других, кроме меня, тоже нет. В криминал он никогда не лез, хотя вот именно в одном „незаконном“ месте он себе проблем и нажил — прилично Марат проигрался в татарской одной компании…»

И это казалось началом подтверждения моей догадки: грехов за Маратом ещё больше, чем мы предполагаем! Укладывалось это идеально в его образ, дополняло и смотрелось логично — теперь хотелось поподробнее, но Ильяс замялся, и я понял почему: «Не переживайте, вы не даёте показания под присягой, и это не будет использовано вам во вред. Но мне нужно видеть всю картину, и вы можете помочь. И мне, и Марату, да и себе совесть очистить…»

Ильяс энергично закивал и стал всем разом помогать: «Сразу скажу — я там тоже бываю, и вас туда не приведу ни под каким предлогом — меня тогда под асфальт закатают в тот же день. И это я туда Марата привёл — по субботам там с пяти вечера в картишки поигрывают. Бывает, до воскресенья вечера засиживаются. И это не то чтобы прямо „казино подпольное“, нет. Такие „игральные квартиры“ ещё с советских времён существуют. Собираются там только соотечественники, играют в основном по маленькой, но случаются и крупные банки. Марат, как узнал, что я туда вхож, мозг мне проклевал! Он сильно страдал от закрытия казино, даже ездил куда-то играть. В эти наши игровые зоны. В итоге я спросил разрешения привести его, с неделю данные Марата они проверяли и разрешили».