Смерть за левым плечом

Одежду мне принесли чистую, новую, но сшитую лет пятнадцать назад. Я не возражал – тонкое полотно приятно прилегало к горячей коже. Когда я вернулся к супруге чистый и довольный, то увидел, что расторопные горничные принесли не только булочки и чай. На подносе стоял маленький букетик оранжерейных цветов, большое блюдо с горячими пирожками и супница с бульоном. В общем, все верно – время почти обед.

Подкрепившись, я постарался объяснить Эстель необходимость расставания. Жена возражала. Ей не хотелось оставлять меня. Она видела свой долг в поддержке сюзерена. Я удивился такому проявлению верноподданнических чувств и постарался рассказать все и сразу – политическую ситуацию, необходимость оберегать ее, а так же получение знаний, необходимых будущей королеве. Ее заинтересовало только последнее предложение, и я с радостью ухватился за эту ниточку:

– В этой долине побывали все женщины нашего дома перед своей свадьбой, – убеждал я.

– Ваша матушка тоже бывала в долине? И леди Эллизия? – спросила Эстель, не разделяя моих восторгов.

– Нет, – пришлось признать мне, – моя мать родилась в другом королевстве, их семья блюла другие традиции, но если бы у меня были сестры, они непременно провели бы год или два в зачарованной долине. Леди Эллизия просто не успела туда поехать, решение о нашем браке приняли скоропалительно, – тут я сбился с мысли, наш брак с Эстель тоже был скоропалительным. – Ты еще молода, попробовал я зайти с другой стороны, тебе надо учиться.

Девочка кивала, смотрела на меня широко открытыми глазами, но явно не желала ехать туда, да и просто не видела необходимости в дополнительном обучении неизвестно чему. Почувствовав раздражение, я дал ей короткое задание:

– На утренний чай приглашены: герцог, граф и барон. Какая мебель положена им по этикету? Сколько перемен блюд должно быть на столе? – Большего не требовалось, Эстель сразу все поняла.

После продолжительного молчания на длинных черных ресницах повисли хрустальные капли, нос распух и покраснел. Но хлюпать она не стала, сжала маленькие ладошки так, что ногти вонзились в кожу и удержалась.

– Не плачь, Эстелита, – я присел на корточки перед ее креслом, и ласково промокнул салфеткой умытые влагой глаза. – Мы поживем здесь несколько дней, и ты поймешь, как не хватает тебе этих знаний. Не беспокойся о карете и сопровождающих, я сам прослежу за сборами в дорогу, тебе надо учиться.

– А телохранитель – это обязательно? – негромко спросила Эстель, комкая кусочек полотна.

– Обязательно. Отпустить тебя одну я не могу. Есть люди, которые будут рады захватить в плен мою жену. – Девочка сглотнула, я успокаивающе погладил ее ладошки. – Сегодня же подберем телохранителя. А пока выбери для нас спальню.

– Для нас? – темно-синие озера уставились на меня со страхом и недоверием.

– Мы будем спать рядом, как в замке Линли. Нашим людям будет проще охранять двоих, – успокаивающе ответил я.

Память о замке у девочки осталась хорошая, поэтому она успокоилась:

– Хорошо, – и тотчас встала, спеша исполнить мой приказ.

Я притормозил ее – негоже принцессе бегать по дворцу, точно служанке:

– Когда выберешь комнату, давай сходим погулять в сад. Здесь есть статуи всех королей нашей страны, – добавил я, заметив, с каким любопытством она поглядывает в окно.

Эстель дождалась, пока я закончил завтрак, аккуратно накрыла расправленной салфеткой остатки еды и мы вместе прошлись по убранным покоям, выбирая себе комнаты.

Глава 30

Эстель

Старый дворец производил странное впечатление: он словно ждал. Высокая, кое-где осыпавшаяся кирпичная ограда, затянутая плющом. Тяжелые дубовые ворота, украшенные накладками из потемневшей бронзы. Все дышало стариной.

Люди принца, окружавшие нас, чутко прислушивались, присматривались и даже принюхивались, опасаясь засады.

А мне было спокойно. Я отметила подвязанные кусты роз, укрытые соломенными хохлами. Аккуратно запертые ставни, разметенную от павшей листвы тропинку. Похоже, старый дворец не оставлен без присмотра, есть добрые и заботливые руки, наводящие порядок даже в саду.

Принц поверил моим словам. Два худощавых гибких воина перелезли через ограду и скрылись в серых тенях кустов.

Через полчаса они вернулись с крепким мужчиной в суконной куртке. Сторож щурился и пытался сквозь свет масляного фонаря рассмотреть лицо принца. Тарис, догадавшись, что нужно сделать, подъехал ближе и откинул капюшон плаща.

– Прошу вас, Ваше Высочество, – поклонился слуга. – Дворец закрыт на зиму, слуги разошлись по домам.

– Ничего, старина. Нам бы под крышу, да очаг побольше, а утром разберемся.

Я молчала, тихо постукивая зубами от холода. Сторож отворил ворота огромным вычурным ключом, и мы въехали в сад. Мягкий стук копыт по мокрому песку, укрытые сумерками статуи и скамьи из простого камня. Старый дворец появлялся среди высоких кустов и шпалер, словно величественный корабль в тумане. Я задержала дыхание, любуясь им.