Смертельная красота

– Да откуда я знаю? Он уже два дня не отвечает на мои звонки! – выпалила Вика, топнув ногой. – Я думала, он хочет расстаться, а сказать это не может. Ясно?

На ее глазах выступили слезы. Черный не собирался обращать на это внимание, он продолжал давить:

– К кому, кроме вас, он мог пойти? У него есть какое-то жилье за городом?

– Ха! Сема – детдомовский. Откуда у него еще одно жилье? Ему эту его хату дали, и все… Да не мог он никого убить! Вы что, его не видели? Он же мямля!

Слезы побежали по пухлым розовым щекам. Вика принялась размазывать их ладошками по лицу. «Инфантильная дурочка», – подумал Черный.

Сколько маньяков в обычной жизни выглядят мямлями, размазнями и тряпками, о которые вытирают ноги все кому не лень? Отчасти именно поэтому они делают что-то отвратительное, аморальное и ужасное – чтобы доказать всем и себе в первую очередь, что они не такие жалкие, какими все готовы их считать. Чаще всего именно близкие люди не могут поверить, что часть жизни провели рядом с тем самым чудовищем, о котором не раз слышали, о котором трубят все СМИ, которое наводит страх и ужас на город или страну.

Но Черному было не до чувств какой-то лаборантки, которая влюбилась в психопата. Машина под названием «следственно-оперативные действия» закрутилась в неимоверном темпе, увлекая за собой все новые и новые силы.

– Вы, пожалуйста, поаккуратнее с оборудованием, – наставлял Миронов. – Нам с ним еще работать. Правда, я не знаю, когда и как… Николай Дмитриевич, что нам делать?

Сергей Алексеевич коснулся руки следователя. Черный почувствовал, что судмеда немного потряхивает.

– От этого дела вы, понятно, отстраняетесь. Думаю, будет перепроверка результатов вскрытия и экспертиз по всем телам. А вы будете работать с другими. Но я бы на вашем месте взял сейчас отпуск.

Миронов прикусил нижнюю губу, которая начала подрагивать. Ему было сложно справиться с охватившими его чувствами.

– Какая жуть, – выдохнул Сергей Алексеевич, засовывая руки поглубже в карманы халата. – Приходите сегодня к нам на ужин. Думаю, нам будет что обсудить.

– Боюсь, что в ближайшее время я буду занят, – отказался Николай. – Виктория Константиновна, вы готовы?

Комарова кивнула. Зареванная, она не могла выдавить из себя ни слова, не заплакав опять. Однако вид у Вики был воинственный. Все происходившее казалось ей нелепым бредом и абсурдом. Этот мрачный следователь отнял ее телефон и чуть ли не под конвоем потащил девушку к ней домой.

– Ну? Убедились? Нету никого! – закричала Вика на пороге своей квартиры.

Маленькая собачка важно вышла из комнаты и звонко гавкнула на Черного и оперативников, которых он взял с собой. Никаких следов Семена в квартире Комаровой они не нашли.

– Да он даже ни разу у меня не ночевал! Мы у него все время тусили. Ясно? – прижимая к себе песика, выговаривала Комарова. – И Сема ни в чем не виноват! Это вы придумали, чтобы было кого посадить! Вам просто тупо лень шевелиться!

Она говорила что-то еще, обвиняя Черного и весь Следственный комитет в некомпетентности и глупости. Кучер, по ее словам, – самый мягкий и милый человек, какого ей доводилось встречать.

– И он собирается идти дальше учиться. Чтобы стать, как Сергей Алексеевич. У него очень хорошо получается вскрытие делать, когда Миронов разрешает!

Выпалив последнее предложение, Комарова прикрыла рот ладошкой. Черный обернулся на нее.

– Но че с того? Где, по-вашему, Сема убивал этих всех? Я читала заключения. Там сказано, что трупы перемещали. Перемещали! – повторила Комарова своим резким голосом, всегда вызывавшим у Николая желание поморщиться. – А у него даже машины нет! Он вам че, Супермен? Или кто? Идите к черту с такими обвинениями!

Да, лично у Семена Кучера нет машины, это правда. Но водительские права он получил пять лет назад.

Черный позвонил судмеду, едва выйдя от Комаровой.

– Бог мой! – голос Миронова в телефоне перешел на полушепот. – Я ведь ему давал свою машину несколько раз. Семен просил, хотел помочь какому-то своему приятелю. Я ведь просто пожалел парня – у него не очень-то с людьми получается ладить. А тут какой-то приятель попросил о помощи. Николай, это что получается? Он на моей машине, да? Ты ведь на это намекаешь?..

От волнения Сергей Алексеевич перешел со следователем на «ты» и не понял этого.

– Когда?

– Я не помню, – растерялся Миронов. – Где-то в начале апреля, кажется… Господи!

– Вы, конечно же, мыли машину с того времени?

– Да. Если бы я только мог себе вообразить…